Измена. Право Дракона - стр. 4
Смотрю в глаза Кондора, хочу сказать, что она врет, но голос пропал. Мне больно, что он не осаждает ее, дает меня унижать, при этом крепко прижимая к себе, словно самую большую драгоценность. И глаза, его глаза пустые, в них нет ни осуждения, ни веры, они безжизненны. Это убивает.
– Вот родит чернь, поздно будет. Представляешь, какой это позор, Кондор? Дай ей зелье и все проблемы решены, сладкий.
Великие драконы, что же будет? Спасите, умоляю.
– Ты хочешь, чтобы над тобой потешались? Пара наставила рога самому, – но договорить не успевает, супруг выпускает меня из своих объятий и, развернувшись, хватает ее за горло.
Любовница начинает бить его по руке, чтобы он остановился, не трогал ее, хрипит что-то непонятное и пытается жадно схватить воздух, но он не дает.
Истинный напряжен. Все мышцы натянуты до предела. Он, как дикий зверь на охоте, занял боевую позицию и готовится к прыжку, ждет лучшего момента, чтобы нанести всего один, точный и сокрушающий удар. И это пугает меня не меньше того, что задумала любовница.
Вдруг, однажды, он задушит и меня? Просто потому, что ему что-то не понравилось. Отступаю, боюсь, что гнев и меня заденет. Живот тянет все сильнее, хочется тихо скулить от боли, но так страшно привлечь его внимание.
Мне бы сбежать, подальше, в безопасное место, избавиться от метки, ведь с ней он всегда и везде найдет меня.
– Не смей открывать свой рот в сторону моей пары! Ты и мизинца ее не стоишь. Твое место у ее ног. А к моим будешь приползать, когда позову. И если вообще позову. Кто дал тебе право решать что-то за меня и рассказывать гнилые сплетни?
Кондор засыпает ее вопросами, продолжая сжимать ее шейку. Тривэна уже не бьет его, жадно схватила за запястье и держит, надеясь на милость. Как страшно за этим смотреть.
– Еще раз позволишь себе подобное, сгниешь в темнице. Хочешь греть мою постель, молчи и приходи лишь тогда, когда позову. Поняла меня? – от его криков мне все хуже, а смысл слов ранит душу.
Дальше греть постель… Он не стесняется говорить это при мне. Хоть и давались ему эти слова со скрипом, но все же он их сказал. При мне. Я никто, всего лишь пара, всего лишь истинная. Никто. Инкубатор для детей. А она для любви и удовольствия.
– Вот и отлично.
Раздраженно бросает в ее сторону, когда девушка моргает в знак согласия, и едва она делает это, хватка истинного ослабевает, и она падает на пол, больно ударяясь коленями.
– Одевайся и поди прочь, если не хочешь неприятностей.
В глазах любовницы страх, недоумение. Она точно не ожидала подобного. Сейчас ей важна лишь своя шкура, поэтому быстро ползет за платьем и, наспех зашнуровав корсет, приводит себя в относительно пристойный вид. На шатающихся ногах пытается подойти к супругу, но явно видит что-то страшное в его глазах, потому что рука так и застывает в воздухе, а сама она срывается с места прочь.