Измена. Попаданка с прицепом - стр. 25
– Прости меня, малыш, что не смогла защитить тебя как следует, – всхлипнула я и положила ладонь на живот.
Малыш будто услышал меня и толкнулся.
– Ребекка? – раздался мужской голос со стороны решетки.
Я вздрогнула. Открыла глаза и увидела по другую сторону Хейла. В меня будто кипятком плеснули! Я сразу вскочила на ноги и бросилась на решетку, шипя:
– Это ты засадил меня сюда, Хейл? По ложному обвинению! Ты же знаешь, что я не воровка! Я ничего у тебя не крала.
– А ты докажи, мерзавка! – так же зло ответил Хейл, сверкая глазами. – Думала, сыграешь на доброте и благородстве моей жены? Разбежалась. Я предупреждал тебя, со мной лучше не спорить! Не стоило отказывать мне в близости, куколка…
Хейл усмехнулся и прильнул к решетке с другой стороны. На его лице было написано плотоядное выражение. Меня слегка затошнило, когда он потянулся ко мне и коснулся через решетку моей руки.
– Я сказал, что ты украла у меня дорогой перстень, – усмехнулся Хейл и многозначительно покачал головой, облизывая с намеком свои полные губы. – Но может, я его сам потерял? Ты же понимаешь, одно твое слово, куколка, и перстень может найтись…
– Я никогда не буду твоей по доброй воле, Хейл! – выпалила я, отшатнувшись от решетки.
Я всхлипнула, снова схватившись за живот. Его пронзило острой болью. Нервотрепка последних дней не прошла даром для меня и моего малыша.
– Убирайся!
– Ну ты и дура! – заорал, уже не сдерживая свою гадкую натуру, Хейл, не пытаясь притворяться хорошим.
Все равно в этом подземелье никого не было. Стража стояла дальше по коридору, сейчас стражников не было видно.
– И оставайся гнить в тюрьме до королевского указа. Потом тебя швырнут в мерзкую общую камеру с крысами, когда я подтвержу свои обвинения. И никто, никто больше тебя не спасет! Никто даже не узнает, что ты в тюрьме! Ты соврала нам с женой про организацию праздников, лгунья, воровка, няня Колина подтвердит мои обвинения. Тебе не отмыться больше, ты пожалеешь о своем отказе мне!
С этими словами Хейл резко развернулся и пошел по направлению к выходу из подземелий. Я не выдержала и зарыдала, опустившись на холодный каменный пол. Оперлась спиной о решетку, закрыла глаза. По лицу текли слезы без остановки. Я понимала, Хейл прав. Кто я? Беглая жена. Скрывающаяся от мужа. Я бесправна в этом мире, в котором правят мужчины. Обвинение Хейла, уважаемого аристократа, имело вес намного больший, чем слово мошенницы. Ведь он прав, няня Колина и любые слуги подтвердят, что я мошенница, что я не та, за кого себя выдаю. Все кончено. Андреас не знает, где я и не спасет меня. А если бы знал… Стал ли бы он меня спасать? Вряд ли. Горькая усмешка изогнула мои губы, и я без сил уткнулась лицом в колени, пытаясь переждать очередной приступ боли в животе, накрывший меня так не вовремя.