Измена. Пепел прошлого - стр. 20
– Мне кажется, закончили, – ответил он, и в его голосе появились покровительственные нотки, которые всегда раздражали меня, но которые я научилась игнорировать ради мира в семье. – Нина, я не знаю, что на тебя нашло, но эти подозрения… они оскорбительны. Я никогда не давал тебе повода не доверять мне.
Он произнёс это с такой уверенностью, с таким праведным возмущением, что на секунду я почти поверила ему. Почти усомнилась в своих выводах, в своих чувствах, в своей интуиции. Но потом вспомнила. Все детали, все совпадения, все мелочи, которые складывались в одну большую, неопровержимую картину. Как пазл, в котором, наконец, соединились все кусочки, показав изображение, которое я не хотела видеть, но которое не могла больше игнорировать.
– Я знаю, что видела. Я знаю, что чувствую. И впервые за долгое время я доверяю себе больше, чем тебе.
– Тебе нужно отдохнуть. Может быть, взять отпуск? Эти лекции, студенты, постоянное напряжение… Это не проходит бесследно.
В его голосе звучала забота – идеально дозированная, выверенная, как лекарство в аптечной капсуле. И снова этот приём – перевести всё на меня, на мою усталость, на мои проблемы, на мою мнимую неадекватность. Словно я была неисправным механизмом, который нужно починить, а не человеком, чьё сердце разбивается на осколки с каждым его словом, с каждым его жестом.
– Не делай этого, – сказала я тихо, и в моём голосе прозвучала бесконечная усталость. – Не делай вид, что проблема во мне. Не пытайся убедить меня, что я всё придумала.
– Проблема в том, что ты обвиняешь меня в измене без единого реального доказательства. На основании каких-то фотографий в Соцсетях и загадочных записей в блокноте, которые могут означать что угодно. Это паранойя, Нина. И мне… мне больно видеть тебя такой.
– Уходи, – сказала я устало, чувствуя внезапную пустоту внутри. – Иди на свою встречу. Мы поговорим позже.
Он колебался секунду, взвешивая варианты, прокручивая в голове сценарии развития ситуации, просчитывая риски – я видела это по его глазам, по тому, как он слегка прищурился, как напряглись мышцы челюсти. Затем кивнул.
– Хорошо. Вечером. Когда мы оба будем спокойнее. И сможем обсудить это… недоразумение рационально.
Недоразумение. Ещё одно слово, ещё один способ обесценить мои чувства, мои подозрения, мою боль.
Пётр подошёл, чтобы поцеловать меня в щёку – наш обычный утренний ритуал, механическое действие, лишённое теперь всякого смысла. Но я отстранилась. Не демонстративно, не резко. Просто слегка отклонилась, и его губы коснулись воздуха там, где секунду назад была моя щека.