Измена. Пепел прошлого - стр. 19
В этот момент в кухню вошла Лера. Она остановилась в дверях, почувствовав напряжение, висящее в воздухе, плотное, почти осязаемое, как туман над рекой в холодное утро. Её глаза – такие же карие, как у отца, но более открытые, более честные – переводили взгляд с него на меня, пытаясь понять, что происходит.
– Доброе утро, – сказала она неуверенно, теребя рукав свитера – привычка, которая появлялась у неё только когда она нервничала. – У вас всё нормально?
– Конечно, милая. Просто обсуждали рабочие моменты, – с улыбкой ответила, отодвинув от себя кружку с моим любимым кофе.
Пётр тоже улыбнулся, но его улыбка не достигала глаз, оставляя их холодными и настороженными.
– Доброе утро, принцесса. Тосты на плите, ещё тёплые.
Лера переводила взгляд с него на меня, явно не веря нашему показному спокойствию. Она всегда была чуткой, всегда чувствовала атмосферу в доме.
– Спасибо, но я не голодна, – сказала она, и в её голосе я услышала напряжение, которое она пыталась скрыть за подростковой небрежностью. – У нас сегодня первый урок отменили, так что я, наверное, пойду сразу к Кате, мы договорились вместе готовиться к контрольной.
Пётр кивнул, и я заметила, как он выдохнул с облегчением – незаметно для Леры, но не для меня.
– Хорошо, только не опаздывай на остальные уроки.
– Я знаю, папа, – она закатила глаза, но в её голосе не было обычного подросткового раздражения, скорее – неуверенность, словно она чувствовала, что должна сыграть свою роль в этом семейном спектакле, но не была уверена в словах.
Она подошла к нему, быстро чмокнула в щёку – мимолётное, почти механическое движение, – потом ко мне. Но меня она обняла крепче обычного, словно чувствуя, что мне нужна поддержка, словно пытаясь передать мне свою энергию, свою любовь.
– Увидимся вечером, – сказала она и, взяв со стола яблоко, вышла из кухни, оставив после себя лёгкий шлейф юности и беспечности.
Мы молчали, пока не услышали, как закрылась входная дверь. Потом Пётр глубоко вздохнул и посмотрел на часы – дорогие, швейцарские, которые я подарила ему на десятую годовщину свадьбы, экономя на всём несколько месяцев.
– Мне пора собираться, иначе опоздаю на встречу.
Он встал, отодвинул стул. На его лице была написана усталость и какое-то разочарование, словно я была капризным ребёнком, которого невозможно урезонить, который портит ему настроение своими необоснованными претензиями.
– Мы не закончили разговор, – сказала я, и мой голос прозвучал неожиданно твёрдо, как будто принадлежал другой женщине – той, которой я когда-то была, или той, которой могла бы стать.