Измена. Кукла чернокнижника - стр. 12
Улыбка Аники согревает Хагана будто солнце. Он готов на всё, лишь бы она всегда оставалась на её лице. Этим же вечером Хаган придумывает план, как переправить любимую назад в Леонтрас. Он понимает, насколько это рискованно и для Аники, и для Рабантраса. И всё же он верит, что она не должна находиться в заложниках у его отца. Графство Ворона — странник на перепутье. Идти добрым или худым путём — решать его главе. И ответственность за это решение нести тоже ему одному.
— Тебя переоденут в платье слуги и отправят вместе с торговым караваном в Вульфтрас, — возбуждённым шепотом произносит Хаган. — Самое главное для тебя — добраться до Минвена. Там будут ждать люди твоего отца.
Аника смотрит на него взволнованно. Её ладони ещё холоднее, чем обычно. В графской библиотеке так тихо, что Хаган может слышать, как быстро бьётся сердце девушки. Она льнёт к нему, нарушая все границы дозволенного. Её дыхание горячее, беспокойное, а на щеках играет стыдливый румянец.
— Господин, — шепчет она в ответ. — Прежде, чем мы расстанемся так надолго, выполни одну единственную мою просьбу.
— Я сделаю всё, что ты хочешь, Свет мой, — он ласково и невесомо гладит её по волосам. Аника в блаженстве прикрывает глаза.
— Сделай меня своей, — произносит она, будто во хмелю или дурмане.
Хаган не верит тому, что слышит. Рука его замирает над маленьким розовым ушком.
— Ты не понимаешь, о чём просишь, глупая, — ласково отвечает он, целуя её в лоб. Аника открывает глаза и уязвлённо хмурится.
— Я отлично понимаю, — говорит она, обвивая ладонями шею Хагана. — Возьми мой первый раз, сделай меня своей.
Это настоящее испытание для него. Тело его реагирует на призыв мгновенно, в то время как разум продолжает сопротивляться. Ведь если он пойдёт на поводу у своих плотских желаний, то выполнит тем самым дурные наставления отца, до свадьбы обесчестит невесту.
— Я люблю тебя и хочу этого очень сильно, — тяжело вздохнув, произносит он наконец. — Но есть правила, которым надобно следовать.
— Вот о чём ты думаешь? — грустно улыбается Аника. — Что ж, наверное, это очень благородно. Я же думаю, что если погибну в пути от рук разбойников или стражников твоего отца, то я, по крайней мере, буду знать тепло твоих объятий и сладость твоих поцелуев.
Сердце Хагана разрывается. Аника не строит иллюзий по поводу предстоящего побега и готова к любому исходу. Ему трудно идти против своих принципов, трудно смириться со своей беспомощностью. В конце концов, они оба находятся в руках непредсказуемой судьбы. Но также слова Аники не могут не трогать сердце Хагана. Ведь она не боится даже смерти, но боится так и остаться для него всего лишь фальшивой невестой. В порыве близком к отчаянию Хаган снимает фамильный перстень с указательного пальца и отдаёт его Анике.