Измена Дракона: Пепел Истинности - стр. 5

— Это нужно сделать сегодня, — говорю я, глядя ей вслед, — скажи чернокнижнику, что я готов.

***

Во сне ко мне приходят слова, смысл которых я не понимаю.

Я чувствую, как моей груди касается что-то холодное и острое.

— Я выбираю Еву Стоун, — слышу я монотонный голос, который словно бы повторяет за кем-то — своей вечной истинной.

Голос низкий и бархатный. Во сне я начинаю дрожать всем телом от удовольствия, лишь услышав вибрации этого волнующего голоса. Я улыбаюсь и ощущаю, как сердце мое заливает невероятно теплым чувством любви к нему.

Я не знаю кто это, но уже хочу узнать. Хочу, чтобы он не прекращал говорить. Хочу, чтобы снова произнес мое имя.

— Да будет так, — говорит голос.

Вдруг то, что касалось моей груди, словно бы взрывается испепеляющим огнем.

Просыпаюсь от собственного крика. Грудь жжет так, словно к ней приложили раскаленное клеймо.

Скатываюсь с кровати и больно ударяюсь о деревянный пол.

— Нет, пожалуйста, пожалуйста, не надо! — я кричу и пытаюсь сорвать с себя ночную сорочку, боль продолжает нарастать так, словно я попала в адский котел.

За какие грехи? Что я сделала?

— Мама! Отец!— кричу я извиваясь всем телом.

Чувствую, как чьи-то сильные руки поднимают меня и прижимают к себе.

— Карл, что с ней? — слышу сквозь чудовищную боль встревоженный голос матери.

— Все хорошо, спокойно говорит отец, не переживай.

Я продолжаю кричать, как обезумевшее животное, пытаясь содрать с себя сорочку, которая никак не дается, ткань слишком плотная.

Что там? Что у меня на груди?

— Успокойся, милая, — говорит отец и держит мои руки. Сейчас все пройдет. Потерпи.

— Что это, Карл? — настойчиво спрашивает мать.

Не верю отцу и кричу изо всех сил. Но спустя мгновение боль и вправду начинает утихать.

— Тихо, тихо, — успокаивает отец, не отпуская меня.

Матушка подходит ближе и дрожащими пальцами расстегивает пуговицы на моей сорочке, обнажая грудь.

Наконец, отец отпускает меня, и я трогаю то место, которое так сильно жжет, точка под левой грудью.

Тут же отдергиваю пальцы, чувствуя что-то обжигающе горячее, что-то, чего раньше не было на этом месте.

— Я чем-то больна?

Несмотря на безумную боль, которая ослабела, но все еще не отпустила меня, я пытаюсь понять, что происходит со мной, и смотрю то в глаза матери то в глаза отца.

— Метка дракона, — благоговейно произносит мать и закрывает рот рукой.

Отец гладит меня по голове, а я чувствую, как из глаз катятся слезы.

Метка все еще горит адским огнем, но я уже чувствую в себе силы вымолвить несколько слов.

— Что за метка? — спрашиваю я, судорожно хватаясь за руку отца.