Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать (сборник) - стр. 47
Миновало много лет. Время от времени я тайком прихожу в комнату смеха. Кривые отражения меня уже не смешат: скучен стал, невосприимчив к простым чудесам. И тем не менее, я с надеждой подхожу к обычному зеркалу: вдруг вернется то детское чувство неузнавания себя и видения себя – как нового?
Нет. Я тот же, какой и вошел.
Жаль.
И пусть я знаю, что на самом деле это не так, что человек меняется каждую секунду, – это не утешает…
Вера и правда
– Поверьте мне, пожалуйста! – просил Катин Елизаветина. – Я ведь правду говорю!
– Не может это быть правдой! – огрызался Елизаветин. – Не может!
– Да почему?
– А потому! – поставил точку Елизаветин. – Если умный, сам поймешь. А если дурак, то зачем я буду с дураком разговаривать?
Катин бросился к Марьину.
– Поверьте мне! – закричал он. – Ведь я правду говорю!
Марьин сухо сказал:
– Никогда вы правду не говорили.
– С чего это вы взяли, что я никогда правду не говорил? – изумился Катин.
– Это всем известно! – парировал Марьин и тут же занялся делом.
А Катин ворвался к Надеждину.
– Ну, уж вы-то мне верите? – стукнул он в отчаянье кулаком по столу. – Я ведь правду говорю!
– Может, и правду, – доброжелательно сощурился Надеждин. – Но посуди сам, чудак. Поверишь тебе один раз, значит, и другой раз верить надо. Так сказать – по инерции. А ты возьмешь да и соврешь!
– Не совру я! Я всегда буду только правду говорить!
– А вот и соврал! – уличил его, смеясь, Надеждин. – Допустим, ты мой родственник, врачи тебе сказали, что я смертельно болен. Ну? – скажешь ты мне правду? А? А? А?
Катин тихо вышел, но тут же опять взволновался и помчался к самому Светланову.
– Все! – сказал он. – Все! Отвечайте: верите вы мне или нет? Я ведь правду говорю! Или – все!
Светланов подумал и сказал:
– Не верю.
– Почему?!
– А неохота…
Тогда Катин побежал к своей маме, упал к ней на колени лицом и зашептал со слезами:
– Они мне не верят! Никто! Мама! Почему мне никто не верит? Я ведь правду говорю! Ты-то мне веришь?
– Верю, сынок, конечно, верю, – утешала его мама и гладила по голове. И Катин вдруг понял, что и мама не то чтобы не верит, а ей просто все равно, правду он говорит или нет, главное – он живой, теплый, родной, плачущий…
С тех пор Катин перестал требовать у людей ответа, верят они ему или нет. Он говорил: я правду говорю, а вы хотите верьте, хотите нет, ваше дело!
И удивительно: все ему стали верить!
Правда, вслух в этом признавался не каждый. На всякий случай. Вдруг, все-таки, он неправду говорит? Хотя, повторяю, верили. Но вера и правда вещи ведь разные, не так ли?
9 ноября 1994