Избранные труды. Том 3. Уголовная политология. Сравнительное и международное право - стр. 92

Следует признать, что общественная опасность насилия, его зловещая роль только начинают осознаваться в нашем обществе. Сейчас в советской литературе, в работах русских и зарубежных философов ведется обширная полемика по вопросам о насилии[51]. В рамках данной статьи вряд ли возможно осветить ее более или менее подробно. Отмечу лишь, что есть все основания согласиться с утверждением В. С. Нерсесянца о том, что канонизированные под руководством А. Я. Вышинского представления о государстве и праве еще, к сожалению, «доминируют в широком научном и общественном сознании»[52]. На мой взгляд, нужна проработка гуманистического подхода к оценке всех видов насилия, независимо от его действительных или мнимых целей. В уголовном законе должна в итоге восторжествовать оценка насилия как несомненного зла, противоречащего стремлению человека и человечества к самосохранению и самосовершенствованию. Следует, видимо, разделить высказанное по этому поводу мнение, что «насилие сеет зло. И ничего другого. Во имя каких бы высоких целей оно ни применялось, каким бы вынужденным ни было, оно всегда будет делать свою черную работу, жестоко насмеется над благими помыслами своих носителей, отравит все, первоначально пусть даже чистые, источники»[53]. Юристу трудно, а быть может, и невозможно последовательно провести в жизнь эту мысль, но некий постулат решения социально-правовых задач здесь наличествует.

Насилие возможно не только на индивидуальном уровне, оно может быть осуществлено по отношению к группе людей, причем не только случайной, неформальной, но и организованной, официальной, формальной. Ясно, что насилие не должно расцениваться только как индивидуальный поведенческий акт. Оно представляет собой некое социальное явление, основанный на психическом или физическом принуждении способ социального регулирования, осуществляемый формальными и неформальными структурами. Его можно рассматривать как качество некоторых видов общественных отношений. Игнорирование оценки социальной сущности насилия препятствует четкому определению понятия насильственной преступности и круга насильственных преступлений.

Анализ, основывающийся на этих позициях, показывает, что насилие проявляется в различных сферах. К ним относятся случайные и постоянные неформальные межличностные контакты и связи; семейно-бытовые отношения; политические отношения; имущественные отношения; должностные отношения и в особенности сфера правосудия. Типичные проявления насилия – это террор, лишение жизни и причинение телесных повреждений, посягательства на половую неприкосновенность, захват заложников, вымогательство и иные способы изъятия имущества, в том числе путем похищения детей, пытки и истязания, применение незаконных методов воздействия по отношению к задержанным и подследственным, превышение власти, лишение различных прав и свобод, истязание женщин, детей и др. Представляется, что сведение насилия к насильственной преступности в ее традиционном понимании, т. е. к убийствам, тяжким телесным повреждениям и изнасилованиям, никак не отражает и не может отразить социальной реальности, в которой насилие выступает как наиболее угрожающий способ общественно опасного поведения, чаще преступного, но иногда и не урегулированного уголовным законом. Можно выделить следующие его черты: наиболее легкий и с точки зрения преступника эффективный способ преступления, угрожающий основным социальным ценностям; его быстрое распространение, расширение; он трудно регулируется и трудно реагирует на социальные изменения; представляет собой часть сложного феномена, внешне сходную с его одобряемыми элементами. Отметим, что при насилии как способе поведения фактически нивелируются различия между объектами посягательств, поскольку сам способ связан с нанесением вреда личности.