Избранные письма. 1854–1891 - стр. 25

Впервые опубликовано в кн.: Памяти К. Н. Леонтьева. СПб., 1911. С. 192–193.

^>1 И. А. Иванов — по всей вероятности, один из чиновников русского посольства в Константинополе.

9 октября 1867 г., Тульча

Милостивая государыня Елизавета Александровна, я был очень тронут Вашим любезным ответом. Сообразно желанию Вашему, Хитрову написал простодушное письмо.

Мужа Вашего имел случай обнять в Галаце^>1. Не знаю, был ли он доволен или нет моей публичной демонстративностью. Но мне это было нужно для внушения другим здесь чиновникам. Ваш муж считается здесь тузом (да и я разделяю это мнение, все-таки, как хотите, рискует 1-м драгоманом стать!), так я бросился к нему на шею. Знай, мол, наших!

А он, как бы Вы думали, целый час простоял перед моим домом на пароходе на таком расстоянии, как стоит «Тамань»^>2 в Буюк-Дере, перед посольством, – и не зашел и мне не дал знать. А дом мой самый большой в Тульче и превеселый.

В надежде увидеть Вас в Петербурге и заказывая даже для этой цели в Константинополе новое платье, честь имею быть, милостивая государыня, покорный слуга

Ваш К. Леонтьев.

Впервые опубликовано в кн.: Архимандрит Киприан. Из неизданных писем Константина Леонтьева. Париж, 1959. С. 9–10.

^>1Галац – город в Румынии на левом берегу Дуная.

^>2«Тамань» – судно, постоянно стоявшее на якоре у летней резиденции русского посла в Буюк-Дере.

9 октября 1867 г., Тульча

Душечка Миша! Голубчик ты мой! Ежедневно стараясь припомнить сладкие дни нашего обоюдного детства, когда еще мы с тобой, милый мой Миша, были невинными, и услаждаясь этими издалека приносящимися воспоминаниями, я прошу тебя, душка, не поддаваться общей заразе, не походить на Сергея Карловича Пустомолова^>1 и не отказываться от пособия созидающемуся Львовскому театру… Так-то, Миша! Я уж, душенька, 46 рублей отсюда послал и еще собираю, а у Вас там ни Губастов, ни ты даже Игнатьеву^>2 не напомните, что он обещал. Игнатьеву, крошка ты моя, простительно забыть: он трудится больше всех нас. Губастову тоже простительно: едва из яйца вылупился, где ж ему послу напоминать. Но ты, Миша, ты? Тебя кто устрашит?

Воззри в леса на бегемота, Что мною сотворен с тобой, Колючий терн его охота Безвредно попирать ногой. Как верви, сплетены в нем жилы, В нем ребра, как литая медь. Кто может рог его сотреть?

Вот ты какой, Миша! Все это знают. И при том взял и осанкой, и эквитацией^>3, и службой государственной, и поэзией, и порочен настолько, насколько следует человеку с тонким вкусом.

Целую тебя в носик и прошу еще раз собрать хоть те деньги, которые при мне уже были записаны, и напомнить также послу о его обещании отправить их Аксакову (которому я уже написал, что и ты собираешь). Не осрамись же, дружок.