Избранное - стр. 112
– Маргадон! – тихо сказал Калиостро. – Атанде!
– Слушаюсь! – откликнулся тот, после чего моментально выложил четыре туза и сгреб банк. – Все, братцы! Конец – всему делу молодец!
– Погодь! Погодь, любезнейший, – заволновались лакеи. – Откеда тузы? Тузы ушли!
– Тузы не уходят, – насмешливо произнес Маргадон. – Тузы удаляются.
Он швырнул колоду легким веером, и она, к общему изумлению, оказалась состоящей из одних тузов.
Калиостро усмехнулся и тихо дунул. Все свечи в лакейской в момент погасли.
Через мгновение Калиостро и Маргадон уже выбежали во двор к стоявшей карете. На козлах сидел Жакоб. Вид у него был достаточно аристократический: цилиндр, фрак, пенсне… В зубах он держал толстую сигару.
– Жакоб, гони! В гостиницу! Живо! – крикнул Калиостро, влезая вместе с Маргадоном в карету.
– Я вас понял, сэр! – невозмутимо произнес Жакоб. Сунул недокуренную сигару в карман, поправил пенсне и вдруг лихо, по-разбойничьи присвистнув, заорал: – Но!! Залетные!!!
Карета стремительно рванулась со двора, обдав пылью офицера и солдат, выбежавших из подъезда…
Карета неслась по сумеречным улицам Санкт-Петербурга.
Лицо Калиостро было спокойно, взгляд чуть отрешенный, задумчивый. Равнодушным движением он извлек из кармана горсть драгоценных перстней, протянул слуге.
Маргадон привычно ссыпал их, не считая, в деревянную шкатулку.
– Что у нас еще на сегодня? – спросил Калиостро.
Маргадон достал записную книжечку, надел очки, стал зачитывать:
– «Визит к генералу Бибикову, беседа о магнетизме…»
Калиостро поморщился: мол, пустое дело. Маргадон вычеркнул грифелем запись, продолжал:
– «Визит к камер-фрейлине Головиной с целью омоложения оной. И превращения в девицу…»
Калиостро глянул на карманные часы:
– Не поспеваем!
Маргадон вычеркнул камер-фрейлину.
– У Волконских. «Варение золота из ртути…»
– Хватит! – вдруг резко сказал Калиостро. – Экий ты меркантильный, Маргадон… О душе бы подумал!
Маргадон полистал книжечку.
– Мария, – шепотом произнес он.
– Мария, – задумчиво повторил Калиостро. Его взгляд потеплел, он услышал звучание скрипок, нежное и печальное. – Мария…
Мария Гриневская, молодая, чрезвычайно красивая девушка в строгом платье, стояла в кабинете своего отца и со страхом наблюдала за сеансом лечения.
Ее отец, небогатый дворянин Иван Антонович Гриневский, лежал на диване. Возле него сидел Калиостро и делал странные манипуляции руками. Здесь же в кабинете находились жена Гриневского и Маргадон.
Сеанс подходил к концу. Калиостро стиснул зубы, напрягся, последний раз провел рукой над бледным лбом больного, собрал «энергетическое облачко» и швырнул его в угол. В углу что-то отозвалось легкой вспышкой и исчезло. Жена Гриневского испуганно перекрестилась.