Избранное - стр. 114
Теперь хозяевами имения были старенькая помещица Федосья Ивановна Федяшева и ее племянник Алексей Федяшев – молодой человек с печальными глазами. Печаль его происходила от мечтательности нрава и склонности к ипохондрии, распространенной среди молодых образованных людей того времени.
Дни свои он проводил в чтении книг и абстрактных рассуждениях. Вот и сейчас, сидя в гостиной с книгой, он вслух прочитал четверостишие:
– Каково сказано? – Алексей посмотрел на Федосью Ивановну, сидевшую напротив и с аппетитом уплетавшую лапшу.
– И то верно, – сказала тетушка. – Сходил бы на речку, искупался… Иль окуньков бы половил.
– Вы ничего не поняли, тетушка! – воскликнул Федяшев. – Река жизни утекает в Вечность. При чем тут окуньки?
– Думала, ухи хочешь, – сказала Федосья Ивановна, – Ну нет – так нет… И лапша хороша!
– Ох, тетушка! – вздохнул Федяшев. – Мы с вами вроде и по-русски говорим, да на разных языках. Я вам про что толкую? Про СМЫСЛ БЫТИЯ! Для чего живет человек на земле? Скажите!
– Да как же так сразу? – смутилась Федосья Ивановна. – И потом – где живет?.. Ежели у нас, в Смоленской губернии, – это одно… А ежели в Тамбовской – другое…
– Нет! Сие невыносимо! – воскликнул Федяшев, встал и начал расхаживать по комнате..
– Жениться тебе пора! – вздохнула Федосья Ивановна. – Не век же, в самом деле, на меня, гриба старого, смотреть. Так ведь с тобой что-нибудь скверное сделается.
– Жениться? – Федяшев удивленно посмотрел на тетушку. – Зачем? Да и на ком прикажете?
– Да вот хоть у соседей Свиньиных – три дочери, все отменные… Сашенька, Машенька, Дашенька… Ну чем не хороши?
– Ах, тетушка. Для того ли я оставил свет, убежал из столицы, чтоб погрязнуть в болоте житейском?.. Ну женюсь – и что будет? Стану целыми днями ходить в халате да играть в карты с гостями… – Федяшева даже передернуло. – А жена моя, особа, которая должна служить идеалом любви, будет, гремя ключами, бегать в амбар. А то и… совсем страшно… закажет при мне лапшу и начнет ее кушать?
– Зачем же она непременно лапшу станет кушать, Алексис? – чуть не подавилась тетушка. – Да хоть бы и лапшу… Ну что тут плохого?
– Нет, миль пардон, Федосья Ивановна! Не об этом я грежу в часы уединения…
– Знаю, о ком ты грезишь! – сказала Федосья Ивановна и обиженно поджала губы. – Срам один! Перед людьми стыдно…
– Это вы… о ком? – настороженно спросил Федяшев.
– О ком? О БАБЕ КАМЕННОЙ, вот о ком!.. Тьфу! – Тетушка даже сплюнула. – Уж вся дворня смеется!