Из школы на фронт. Нас ждал огонь смертельный… - стр. 29
– Лафа, ребята. Теперь будет лафа. Теперь мы будем отлично питаться. Теперь поживем на трофейном добре. Хватит концентраты лопать.
Тогда мы все ему поверили. И напрасно. Мы и артиллерия всюду приходим последними, когда ничего уже нет.
И опять концентрат. И дубовые сухари. И Коля Гринченко говорит старшине:
– Старшина, какого хрена этот концентрат! Где фронтовая норма?
– А ты помнишь, ежик, как ты мне грозился? – спрашивает старшина.
– А ты докажи, – улыбается Гринченко.
– Ну, вот и помалкивай, – говорит старшина.
Теперь у него грозное оружие против Коли. И Коля боится его. Я это вижу. Но иногда он забывает, что боится, и тогда переходит в наступление. И это бывает очень смешно.
Я помню, как мы вошли в первый населенный пункт, тот самый, который я видел с НП. Это было разбитое степное село. В уцелевших хатах уже хозяйничали кавалеристы: переодевались, спали, играли на гармонике, а в одной даже блины пекли. И мы, конечно, всюду попадали с опозданием. Куда же нам деваться?
– Пошли, – говорит Гринченко.
И мы с Сашкой Золотаревым идем за ним. Вот входим в хату. В хате жарко. Топится печь. Пусто. Лишь над сковородкой склонился казак. Это по лампасам видно.
– Здорово, земляки, – говорит Гринченко с порога, – принимай гостей.
Коля очень здорово умеет с людьми разговаривать. Очень по-свойски. Он при этом улыбается. Он так улыбается, что нельзя не улыбнуться в ответ. И вот казак оборачивается, и я вижу скуластое лицо и раскосые глаза.
– Вот так казак! – говорит Коля. – Откуда ты такой взялся?
– Что надо? – спрашивает казак.
– Ты калмык, наверно, а не казак. Калмык, да? – И Коля говорит нам: – Давай, ребята, располагайся. Эх ты, казак калмыцкий!
И Коля кладет на скамью свой вещмешок. А калмык берет вещмешок и швыряет к порогу. Он стоит перед высоким Гринченко такой маленький, скуластый и широкоплечий.
– Что, тебе калмык не нравился? Уходи назад.
– Ты что, гад… – лицо у Коли покрывается красными пятнами.
– Иди, иди, – спокойно говорит калмык.
– Я кровь проливал, а ты меня на мороз гонишь?!
Сашка берет Колю за локоть:
– Не психуй, Мыкола.
– Уводи свой люди, – говорит калмык.
– Не сердись, пожалуйста, – говорю я.
– Уходи давай…
Вдруг открывается дверь, и входят казаки. Их трое.
– Что за беда? – спрашивает один.
Калмык молчит. Мы с Сашкой молчим. Коля тоже молчит. Потом он улыбается и спрашивает калмыка:
– Что ж молчишь, калмык? – И потом говорит казакам: – Вот гад… сам к печке, а русского – на мороз!
– Чего они приперлись? – спрашивает казак у калмыка.
– Давайте-ка, ребята, сыпьте отсюдова, – говорит нам другой казак. А третий говорит калмыку: