Иван Грозный. Сожженная Москва - стр. 50
– Дабы дорогу назад запомнить, а то у вас в Кафе по темну стало небезопасно ездить.
– Слышал, что тебя разбойники ограбить хотели. И покалечили. Такое в последнее время нередко стало. Посему Мабрук-бей распорядился усилить охрану города. Много лихих людей взяли в первый же день, всем головы отрубили. Сейчас тише стало.
– Поглядим, как тише.
Они проскакали через центр города и свернули в проулок, который представлял собой каменный мешок. По бокам глухие стены высокого забора, в торце ворота, украшенные цветами. За ними недалеко виднелись башенки дома-дворца.
– Там, – указал жестом гонец, – усадьба мурзы. Запомнил дорогу?
– Запомнил.
– Если надо, скажи, провожу обратно.
– Обойдусь.
– Ну, смотри.
При подъезде ворота открылись. Всадник въехал в мощеный двор и направился к парадному входу. Там его уже ждал улыбающийся Камиль.
– Салам, Михайло!
– Салам, Камиль! Купил коня?
– О! Доброго коня купил. Доплатить пришлось.
– Много?
– Двести акче.
– Коли разговор с мурзой пройдет хорошо, дам тебе еще триста.
– Яхши!
Бордак спрыгнул с коня, огляделся, кругом зелень и роскошь, гонец исчез. Подбежал татарчонок, взял под уздцы коня.
Бордак взглянул на Камиля, и тот кивнул:
– Отдай, он напоит коня.
Они прошли через череду комнат в богато обставленную залу, где на топчане возлежал солидного вида мужчина в шелковом халате, пил чай. Рядом была расстелена скатерть, на ней чайник и пиалы, ваза со сладостями.
– Михайло Бордак, о котором тебе, господин, ведомо, – представил прибывшего Камиль.
Мурза махнул рукой, и он, кланяясь, вышел.
– Приветствую тебя, Басыр-мурза! – произнес Михайло, слегка склонив голову.
– И тебе долгих лет, рус. Ты проходи, устраивайся рядом, чаю выпей.
– Извини, мурза, не привык я к вашим лежакам и сидеть, скрестив ноги, не привык, так что без обиды, но присяду на край. А от чая не откажусь. У вас отменный чай.
– Хорошо. Делай, как удобно.
Бордак присел на край топчана, укрытого дорогим персидским ковром.
Мурза налил в пустую пиалу чаю, протянул Бордаку. Дождавшись, как гость допьет чай и поставит чашку на ковер, сказал:
– Я готов тебя выслушать, Михайло.
– Тебе же все известно.
– То со стороны, а я хочу от тебя. Говори.
Пришлось московскому посланнику повторить то, что говорил Камилю.
Мурза выслушал, поправил подушку, оперся на нее локтями и кивнул головой:
– Значит, царь Иван хочет выкупить у меня невольников. Это достойный поступок для правителя Руси. Тем он немалую приязнь народа получит.
– Государь Всея Руси не о приятности печется, о людях своих, – заметил Бордак.
– Ну да, конечно. Хоп, если твой царь готов заплатить за невольников установленную цену, то я продам их. Для того и держал, и кормил. Цены ты должен знать, коли занимаешься этим делом.