История суда и правосудия в России. Том 1: Законодательство и правосудие в Древней Руси (IX – середина XV века) - стр. 44

Выступивший на совещании с основным докладом О. А. Жидков вынужден был признать, что научные результаты собственно историков права являются относительно скромными. Немалая часть работ, опубликованных за предыдущие годы самими историками права, предназначена для учебных целей и представляет собой компиляции, не имеющие самостоятельной научной ценности. Наращивание методологического «потенциала» в работах историков права идет медленнее, чем в других отраслях юридической науки. К сожалению, сам докладчик недостаточно четко представлял себе пути совершенствования методологии историко-правовых исследований, ограничился призывами активнее использовать методы сравнительного правоведения и системного подхода, а также не сопоставлять напрямую исторические факты с общими социологическими законами[111]. Еще дальше от методологических проблем отходили большая часть участников совещания, темой выступления которых были конкретные вопросы историко-правовой науки: история Веймарской Республики, «молодежная политика» империалистического государства и проведение судебной реформы в Царстве Польском и др. Симптоматично, что никаких специальных резолюций о путях развития, совершенствования марксистской методологии историко-правовой науки на совещании не принималось.

Отсутствие заметных успехов в исследованиях проблем древнерусского общества, государства и права у советских историков и правоведов, признающих себя выразителями марксистского учения в исторической науке, было восполнено в 1980-х гг. И. Я. Фрояновым и его последователями (А. В. Петровым, А. Ю. Дворниченко, В. В. Пузановым и др.). По обоснованному убеждению И. Я. Фроянова[112], древнерусское общество не было чисто феодальным, а представляло собой сложный социальный организм, сочетающий разные типы производственных отношений.

Со времен антов, признавал ученый, в недрах первобытного общества зародился рабовладельческий уклад, который в связи с развитием крупного землевладения во второй половине X – XI в. вступает в новую стадию развития. Примерно со второй половины XI в. развивался феодальный уклад, вследствие чего вотчина становилась одновременно и рабовладельческой, и феодальной. Но в целом феодальный уклад уступал рабовладельческому. Однако подавляющая масса земледельческого населения Киевской Руси оставалась свободной. Поэтому и рабовладельческий уклад, и феодальный решительно проигрывали по сравнению с общинным укладом. Вотчины были немногочисленны, базируясь на рабском и полурабском труде, они являлись островками в море свободного общинного землевладения. Ни в X—XI вв., ни в XII в. правящая верхушка не имела достаточно сил, чтобы «переварить» свободную земледельческую общину