История России. С древнейших времен до наших дней - стр. 2
В наши дни мы привыкли к тому, что необходимость любой науки определяется тем материальным эквивалентом, который она дает обществу. В отличие от физики, химии, математики, астрономии, биологии, без которых невозможна техника, медицина и многое другое, история не дает нам ничего материального. Понимая, что так рассуждают многие люди, Марк Блок писал: «…Если даже считать, что история ни на что иное не пригодна, следовало бы все же сказать в ее защиту, что она увлекательна». Ее увлекательность порождает интерес к прошлому своей страны и своему собственному, и даже если это любопытство часто не выходит за границы бытовых мелочей, подробностей личной жизни, нельзя забывать, что из любопытства выросла вся современная наука и в конечном итоге – цивилизация.
Разумеется, начиная разговор об истории, нельзя оправдывать ее существование только тем, что она возбуждает любопытство. Нередко на вопрос, поставленный выше, даются ответы, над которыми часто никто даже не задумывается: она учит, она дает образцы для подражания и отрицательные примеры. Но еще знаменитый историк В. О. Ключевский писал, что «история не учительница, а надзирательница», она «ничему не учит, а лишь наказывает за незнание уроков». На первый взгляд так оно и есть. Если бы люди извлекали опыт из истории, то вряд ли за Первой мировой войной последовала Вторая.
Значит ли это, что история ничему не учит, а действительно только наказывает? Безусловно, нет. История учит, но не впрямую. «Она заставляет человека понять, – писал известный историк В. Кобрин, – что он – лишь звено в цепи поколений, но звено необходимое. Благодаря истории мы можем ощутить эту тесную связь поколений. Далекие эпохи вовсе не так уж далеки, как может показаться». В. О. Ключевский считал, что, даже просто сидя за столом и «помышляя тоскливо о пропущенной „Руслане и Людмиле“», студент не сможет найти «ни перед собой, ни в себе… предмета неисторического: бумага, перо, профессор, опера, самая тоска по ней, наконец, ты сам, как студент, зачитывающий полугодие, – все это целые главы истории, которые тебе не читали в аудитории, но которые ты должен понимать на основании тебе читанного».
А сколько вещественных свидетельств – живых, помнящих те далекие века и годы (и на которые часто мы даже не обращаем внимания), – ежедневно проходит перед нами. Найденная на даче старая газета воскрешает давно забытые проблемы, волновавшие наших родителей в юности. Старая чашка, подаренная когда-то дедушке его матерью, или пожелтевшая фотография, хранящаяся в семейном альбоме, являются тем живым корнем, уходящим в прошлое, питающим и держащим нашу семью. А древние стены Московского Кремля, пережившие осады и пожары? А сумрачная белокаменная лестничная башня, на ступенях которой погиб князь Андрей Боголюбский, а теперь по этим ступеням можем подняться мы, – разве это не зримые нити, уводящие нас в далекое прошлое и делающие нас участниками, зрителями тех далеких и словно никогда не существовавших событий?