История происхождения русов и славян - стр. 40

Интересно, что с венетами путь к Италии проделала и часть русов из Прибалтики. Они принесли в Истрию и Венецию свой субклад Z280, которого ранее здесь не было.

Около 1000 г. до н. э. венеты перешли Апеннины и вторглись в Тоскану, где смешались с местными этрусками, дав начало культуре Вилланова.

Эти же новшества помогли прибалтийским русам продвинуться далеко на запад по южному берегу Балтийского моря вплоть до южной Дании и заселить земли, ставшие впоследствии родиной варягов.

Ещё мы видим, что именно из полей погребальных урн вышли кельты, в VIII в. до н. э. сформировавшие свою первую самостоятельную культуру Гальштадт, заселившие Британию, Галлию, Приальпийские области, северную Италию и часть Иберии. Впрочем, гальштадтцы ещё не были кельтами, лучше назвать их пракельтами. Слово «гал», кстати, переводится как соль. Это были племена соледобытчиков и солеваров, соответственно и солеторговцев. Они удивительно быстро создали развитую культуру и сильную организацию, первыми в Европе научились металлургии железа. Но настоящие кельты появились в западной части Гальштадта в только VI в. до н. э. Древний кельтский язык представляет загадку, ведь кельты не оставили ни одной надписи. Те кельтские языки, что дошли до нас сегодня, являются периферийными и, несомненно, подверглись значительной трансформации в ходе взаимодействия с неарийскими языками западной Европы. Очевидно, что кельты были смешанными племенами, значительную долю в которых составляли венеды западной Европы. Отсюда и множественные соответствия в галльских и славянских культурах и языках.

Уточним, что все эти всплески и появление новых этнолингвистических групп происходили в рамках массива арийских народов Европы, от которого и отпочковывались новые общности, до этого жившие единым пранародом. Выделившиеся общности уже какое-то время жили на периферии большого массива арийцев и для формирования своих групп им требовался последний толчок, коим и стали новое оружие и тактика, позволившие народам-новичкам отвоевать себе «место под Солнцем».

Как пишет об этом времени чешский археолог второй половины XX века Ян Филипп: «Культура полей погребальных урн неожиданно возникла на рубеже второго и первого тысячелетий в большой части Подунавья и в южногерманской области курганных погребений, а также в северо-западной части Франции и в Швейцарии. Повсюду мы обнаруживаем трупосожжение, повсюду замечаем похожий культурный инвентарь».

Из данных Филиппа необходимо выделить информацию о том, что с заменой курганной культуры на культуру погребальных урн существенно переменился подход к подбору места для поселений. Теперь все они размещались в местах, удобных для защиты. А сами городища еще и укреплялись валами, сложенными из камней или бревен. С другой стороны, многие районы вообще обезлюдели. Понятно, что Лужицкая культура и Культура полей погребальных урн были военными культурами, начавшими перестраивание тогдашнего мира. Они не только нападали, но и защищались. К юго-востоку от них жили срубники-киммерийцы, их влияние тоже изменило религиозные представления лужицких племён. Особенно сильно киммерийское влияние проявилось с VIII–VII вв. до н. э. А. Г.Кузьмин объясняет это вторжением киммерийцев, теснимых скифами, на земли Лужицкой культуры. Он пишет, что именно тогда запустели многие районы Лужицкой культуры. Правда, киммерийцы не остались в массе жить на территории лужичан, а прошли дальше на северо-запад, где и начали формирование протонарода кимвров, который сотряс Рим в конце II в. до н. э. Но при этом киммерийцы разрушили формирующиеся государственные образования лужицких племён и, в целом, уровень развития Лужицкой культуры снизился. Окончательный удар по ней нанесли уже скифы.