История одной (не)любви - стр. 41

Пристыженный и притихший Ноэль сопел и гладил ее. Пока, наконец, не осмелился прошептать:

- Но можно мне вместо него те красивые пуговки? Хотя бы одну? – пробормотал притихший Ноэль.

Он никогда не видел мать плачущей и не знал, как себя вести. Ее слезы пугали.

- Все, что угодно, милый, - Дея прижалась губами к его волосам. Вихры Ноэля намокли от ее слез. – Все, что угодно!

- Какая идиллия!

Насмешливый голос заставил девушку гневно выпрямиться. В дверях стоял ненавистный навязанный муж и с ухмылкой смотрел на нее.

- У вас пять минут, сударыня. Или я вынесу вас на руках в том, что на вас надето.

10. Глава 10

- Вы слишком неповоротливы, моя дорогая, - заметил Йеванн, делая едкий акцент на последних словах. – Ваша задержка будет стоить обеда, и скажите спасибо, если не ужина.

- Заставите нас голодать? – Дея с вызовом вздернула нос. – Неужели у вас хватит совести оставить голодным ребенка?

- Вовсе нет. Но есть нам придется в дороге. И кстати…

Йеванн замолчал, раздумывая, стоил ли ей говорить или нет, но она смотрела на него с таким отчуждением, что он не сдержался:
- Я не такой монстр, как вы успели вообразить. И никогда не дал бы ребенку в руки вещь, которая может ему навредить.

- Неужели? – съязвила она. – А не это ли вы сделали утром?

- Это была игрушка. Муляж без заточки. Дроу дарят такие своим сыновьям, когда те еще лежат в колыбели.

Дея сжала зубы.

Как глупо вышло! Она ведь, и в самом деле, даже не глянула, так ли опасен этот подарок, как ей показалось. Теперь можно признаться, хотя бы самой себе, что в тот момент об этом не думала. В тот момент ее мысли занимало другое.

Даже если бы Йеванн подарил Ноэлю безобидный цветок, она бы отбирала его с той же ревностью.

- Моему сыну ничего не нужно от вас! – процедила, пряча замешательство.

Йеванн качнул головой:

- Боюсь, скоро ты убедишься, что это не так.

***
 

Лошади бодро бежали по снегу, поднимая копытами белые облачка. Аккуратные домики за окном кареты быстро сменились простынями полей, а затем по обе стороны дороги потянулся серый зимний лес.

Ноэль быстро уснул, убаюканный мерным движением. Дея тоже закрыла глаза и погрузилась в легкую дрему.

Иногда до нее доносились голос возницы, всхрапывание лошадей, да тихое бормотание Катарины, что сетовала на холод и следила за углями в жаровне.

Изнутри карета оказалась обшита толстым слоем войлока, окна застеклены. Да и Йеванн позаботился о комфорте, заставив Дею закутаться в теплый плащ, подбитый гагарачьим пухом, а не то жалкое подобие зимней одежды на кроличьем меху, что она носила.

Но, несмотря на все ухищрения, чувствовался мороз. А впереди, до самого горизонта, расстилалась заснеженная пустошь, через которую вела, петляя единственная дорога.