История одного сражения - стр. 11
– Эй, осторожнее! – возмутился тот, хватаясь за узду беспокойно фыркнувшей пегой кобылки. Маду хотел было объяснить все, но лишь прижал ладонь к груди и помотал головой: воздуха, чтобы говорить, у него не хватало.
– Что у вас там такое? А, вот ты где! – строго окликнул его Суди. Твердый, спокойный голос друга мгновенно ободрил Маду; выбросив руки вперед, он ухватился за чужие плечи и забормотал невнятно, сипло:
– Посмотри, посмотри! Там, наверху… Вон, видишь, за красными камнями? – шарил он глазами по крутому склону, сам от волнения мало что разбирая. Суди прищурился, взглянул в указанном направлении и обернулся снова к нему:
– Ничего не вижу. Тебе померещилось что-то? Здесь, в дешерет, часто так бывает: Сетх любит играть с людьми, – похлопал он по плечу юношу, нащупывая у себя за поясом объемную кожаную флягу. – Вот, выпей воды – сразу отпустит. Ты где кувшины оставил?
– Нет! Нет, посмотри! – настойчиво повторял Маду, отмахиваясь от предложенного питья: он наконец разглядел уже на самой вершине тропы столь ненавистные ему силуэты лошадей и теперь впился в них глазами, дабы ни в коем случае не потерять из виду. – Это не наши люди, и они знают теперь, сколько нас и где мы стоим лагерем… Их нельзя упустить!
Суди нахмурился, но, по-видимому, уловив что-то заслуживавшее внимания в его голосе, повторно – и куда продолжительнее – всмотрелся в пестревшую росчерками сухой поросли гряду склона, отрицательно покачал головой и вдруг замер, всем телом наклонившись вперед.
Мгновение царила тишина: остальные, доверившись не словам Маду, но ответным действиям их старшего товарища, тоже пытались разглядеть что-то подозрительное, вразнобой переговариваясь – а затем Суди круто обернулся и бросился бегом в сторону ближайшей лошади. Та была расседлана, но другу Маду это не помешало: стремительно взобравшись на ее спину, он дернул поводья, разворачиваясь, и выкрикнул:
– За мной, живо! Нужно перехватить их до подъема!..
Он был прав: на крутом склоне свежие, только что напоенные лошади могли быстро сократить расстояние и позволить нагнать вражеских лазутчиков, но следовать за ними дальше, вглубь дешерет было безумием. Не говоря уже о том, что кочевники-шасу, знавшие эти места с детства, ориентировались в них куда лучше пришлых ратников-неджесов из Та-Кемет – попросту последних дальше могла ждать засада, из которой восемь-десять бросившихся следом за Суди храбрецов едва ли вернулись бы живыми.
Остальные – в большинстве своем, подобно Маду, не умевшие ездить верхом совсем или умевшие крайне плохо – растерянно столпились у воды, позабыв про вверенных им ослов и лошадей. Они и рады были бы чем-то помочь пустившимся в погоню, но не знали, как и чем: впервые среди них не имелось ни командира, ни заменявшего его Суди, дабы отдать распоряжения. Наиболее сознательные остались на своих местах и держали под уздцы беспокойно топтавшихся животных, и низкое, утробное ржание последних было тем, что наконец-то отрезвило брошенных на берегу юношей. Молодой Нерти, самый бойкий и болтливый из всех, отделился от толпы и поймал повод успевшей по колени уйти в воду гнедой кобылы.