История моего брата - стр. 23
Подходя к своему дому, я заметил, что бакалейная лавка на углу, как всегда, открыта. Бакалейщик, усы которого были тронуты сединой, летом работал до полуночи; наверное, ожидал, что какой-нибудь припозднившийся турист придет покупать вафли, каленый горох, семечки, ракы, хлеб или халву. Ближе ко входу он поставил холодильник с мороженым. Сам он жил вместе с семьей на верхнем этаже странного двухэтажного дома, собранного из всякой всячины, а одну комнату сдавал в качестве пансиона. Он постоянно заставлял работать всех своих близких: жену, дочь и обоих сыновей. На кассе раньше сидел его отец – хаджи. Увы, он умер в прошлом году от рака гортани. Бакалейщик сам был не промах, но мы хорошо ладили и друг другу не мешали. Он был доволен, что рядом с его лавкой поселился постоянный клиент, а я был доволен тем, что рядом с моим домом есть хороший магазин. Таков наш рациональный мир.
4
Ужин и гадость, похожая на испорченное сливочное масло, только коричневого цвета
Художественно смешанные краски заката дарили мне неимоверное наслаждение, когда я входил в свой сад, вовсе не надеясь никого там увидеть. Девчонка сидела на ступеньках крыльца и что-то писала в телефоне. Услышав скрип калитки, она поднялась и направилась ко мне. Прежде всего надо было привязать Кербероса. Она подошла к будке и, стоя рядом, рассказала, что уже ехала в Стамбул, но по дороге получила некое сообщение и из-за этого даже была вынуждена вернуться.
– Что же было в сообщении? – спросил я.
– Арестовали Светлану, – сказала она.
Я подумал, что в полицейском фургончике, который проехал мимо меня, возможно, находилась Светлана. Я видел, как девчонка взволнована. Она напала на след настоящей сенсации. Она хотела, чтобы я помог ей, рассказав все, что знаю. От прежней ее ярости не осталось и следа. Она сгорала от нетерпения.
– Хорошо, – согласился я. – Но ведь вы ни одного своего обещания не держите.
Она спросила, о каких обещаниях идет речь. Я напомнил, что в ответ на ее право задавать мне вопросы я тоже получаю право задавать свои, и она должна на них отвечать, однако она сразу нарушила эту договоренность и ни на один вопрос толком не ответила. Она надула губки, на ее лице промелькнуло выражение безысходности.
– Но я же отвечала, – сказала она скучным голосом.
– Отвечали вы не полностью, а кроме того, сами задавали мне гораздо больше вопросов, – возразил я. Некоторое время я смотрел ей в глаза, а потом продолжил: – Вы нарушили уговор, но можно все исправить. Я расскажу вам о Светлане и обо всем, что происходило в том доме. С одним условием… Вы должны со мной поужинать.