История Лизи - стр. 52

Она кричит, носится по дому, бросает вещи на пол.

– Насколько все плохо на этот раз? – услышала Лизи свой собственный ровный, почти что деловой голос. – Мне приехать? – В смысле, как быстро я должна приехать?

– Она… я думаю, сейчас она в норме, – ответила Дарла. – Но она снова это делает. На руках, в паре мест высоко на бедрах… ты знаешь.

Лизи знала, понятное дело. Аманда впадала в, как называла это состояние Джейн Уитлоу, ее психоаналитик, «пассивную полукататонию». ППК отличалась от того, что произошло…

(не надо об этом)

(не буду)

от того, что произошло со Скоттом в 1996 году, но все равно сильно пугала. И каждый раз этому состоянию предшествовали приступы возбуждения (тут Лизи поняла, что именно такое возбуждение демонстрировала Анда в рабочих апартаментах Скотта), истерические припадки и членовредительство. Скажем, однажды Анда попыталась вырезать себе пупок. И теперь на животе вокруг него белел отвратительный шрам. Лизи однажды предложила косметическую операцию, не зная, существует ли возможность убрать этот шрам, но стремясь показать Анде, что готова взять на себя все расходы, если та обратится к специалистам. Аманда, расхохотавшись, отклонила предложение. «Мне нравится это кольцо, – заявила она. – Если у меня вновь возникнет желание резать себя, я, возможно, посмотрю на него и остановлюсь».

Возможно – но не обязательно.

– Насколько все плохо, Дарл? Только честно.

– Лизи… дорогая…

Лизи в тревоге осознала (и под ложечкой заныло сильнее), что ее старшая сестра борется со слезами.

– Дарла! Глубоко вдохни и скажи мне.

– Я в порядке. Просто… день выдался долгий.

– Когда Мэтт возвращается из Монреаля?

– Через две недели. Даже не проси о том, чтобы я позвонила ему. Он зарабатывает на нашу поездку в Сент-Барт следующей зимой, и беспокоить его нельзя. Мы все сможем сделать сами.

– А мы сможем?

– Определенно.

– Тогда скажи мне, что нужно сделать.

– Ладно. Хорошо. – Лизи услышала, как Дарла глубоко вдохнула. – Порезы на руках неглубокие. Хватит и пластыря. А вот на бедрах глубже, останутся шрамы, но кровь уже свернулась, слава Богу. Артерии не задеты. Лизи?

– Что? Давай оч… рассказывай до конца.

Она чуть не предложила Дарле очиститься до конца, а на такие слова старшая сестра могла и обидеться. Но, что бы ни сказала ей Дарла, она понимала, что новость будет отвратительная. Об этом говорил голос Дарлы с того самого момента, как Лизи услышала его в трубке. Она попыталась подготовиться к удару, прислонилась к столу, взгляд ее сместился и… святая Матерь Божья, она стояла в углу, небрежно прислоненная к еще одной горке картонных коробок из винного магазина (с надписями черным маркером: