История Канады - стр. 4

, хотя компетентный очевидец, губернатор Новой Шотландии Джон Парр, со скепсисом отмечал, что большинство из них были «не слишком обременены лоялизмом». Кроме того, еще одна небольшая часть поселенцев состояла из жителей Великобритании, уехавших оттуда за государственный счет после окончания Наполеоновских войн.

Земля привлекала всех этих людей, а также тысячи других шотландцев, ирландцев, англичан и валлийцев, которые впоследствии прибывали из Великобритании. Британская Северная Америка была землей возможностей, землей надежды. «Здесь ваши шансы на удачу в десять раз выше, чем в стране, где вы раньше жили», – писал один энтузиаст из числа поселенцев. Земля, хотя и не бесплатная, была дешевой, и ее было очень много, что давало надежду завести фермерское хозяйство, создать семью и достичь успеха. Большинству удавалось реализовать свои скромные ожидания в колониях Британской Северной Америки. В середине XIX в. земледельческий фронтир достиг Канадского щита8. Пора было двигаться дальше. Неспокойные, нуждавшиеся фермеры увидели иной мир, который можно было покорить, – Северо-Запад, практически незаселенные земли Компании Гудзонова залива (КГЗ). Как сказал Джордж Браун9, это была империя, которую надлежало завоевать, освоить и взять под контроль.

Заселение колоний в десятилетия, предшествовавшие образованию Конфедерации, происходило в известной степени хаотично; иногда оно поощрялось, иногда тормозилось политикой правительства Британской империи. Освоение Северо-Запада осуществлялось по-иному. Это был колоссальный проект построения нации, осуществлявшийся правительством нового доминиона. Для его реализации нужно было пообещать раздачу свободных земель на Северо-Западе, который провозглашался «Землей возможностей», «Последним лучшим Западом»10. Самым же главным было то, что для этого требовалось гораздо больше новых поселенцев, чем когда-либо раньше. Британские поселенцы были востребованы, американские тоже: их опыт ведения фермерского хозяйства в засушливых районах очень ценился. Это стало поворотным моментом, привнесшим в миграционную политику новую и важную инициативу. Давние сомнения по поводу того, «подходят» ли для Северо-Запада иммигранты из континентальной Европы, были отброшены. Если эти европейцы были фермерами, их переезд – в одиночку и группами – поощрялся. Мужчины, женщины и дети, которые могли перенести зиму в прериях и были готовы распахивать там целинные земли, становились исполнителями экспансионистских проектов «строителей нации». Новые иммигранты стали прибывать в невиданном ранее количестве (почти 2 млн человек между 1891 г. и Первой мировой войной (1914–1918), и более половины из них проследовали на Северо-Запад).