История для ленивых - стр. 16

Он сделал все, что мог, но все кончено.

Ветер рвет плащ, он стоит на холме и смотрит, как уходит флот.

Последние месяцы он лихорадочно искал выход.

Рабы не хотели уходить из Италии, не понимая, что Рим просто не принимал их всерьез.

Теперь принял.

Поняли.

Письма к Митридату, письма к Серторию, десятки писем!

Гонцы уносились прочь и не возвращались.

Пираты взяли деньги.

Их вожак, бородатый, с одним ухом и шрамом через все лицо, хохотал, обнимая его за плечи.

«Конечно, мы перевезем вас на Сицилию, приводи всех!»

Он привел, и теперь смотрел с холма, как пиратский флот, медленно, будто издеваясь, разворачивался и уходил за горизонт.

Они все смотрели, семьдесят тысяч человек, мужчины и женщины молча стояли на берегу и смотрели, как уплывает последняя надежда.

Уже не на свободу.

На жизнь.

«Надо было идти в Галлию, Спартак», – сказал Ганник, который громче всех орал «нет».

Он ничего не ответил.

Красс отрезал все пути, ловушка захлопнулась.

Из Испании плыл с войсками Помпей, Рим стряхнул с себя оцепенение.

Солнце взошло.

Трубы взревели, легаты помчались вдоль когорт, железными квадратами замкнувшими поле.

Тит стоит прямо возле Красса, доспехи надраены, фалеры надеты все до одной.

Пустая глазница не прикрыта повязкой и зияет на лице жутким провалом.

Рабы спускаются с холма.

Нечего ждать, нечего уже терять, какая уже разница.

Тит видит Спартака, видит, как-тот несется вдоль своих рядов, что-то кричит своим.

Спрыгивает с седла, вонзает меч в шею коню, тот бьется в судорогах, заваливаясь на бок.

«Никто не побежит!» – Тит не слышит, что кричит Спартак, но знает, знает, что он кричит, беззвучно шевеля повторяющими эти же слова губами.

Отсюда только один выход, и Красс приказал Титу убить любого, кто попытается бежать.

Даже если это будет сам Марк Красс.

Римская пехота идет вперед.

Мерный шаг, никаких криков, никаких ударов по щитам.

Безумное безмолвие, шаг за шагом, метр за метром.

Вперед!

Сошлись.

Тит не смотрит по сторонам, не смотрит назад, взгляд устремлен в одну точку.

Он видит, как Спартак рубится в первой шеренге, видит, как падают легионеры, видит, как гладиаторы прикрывают его щитами.

Солнце палит.

Взошло, жжет огнем, доспехи горят на плечах.

Красс стоит, словно каменный, замерев.

Резко рвут лязг оружия свистки центурионов, когорты резерва шагают вперед, прижимают строй, уплотняют его до слитной массы панцирей и мечей.

Дрогнули!

Рабы дрогнули, откатываются назад, подаются под стальным натиском, падают под ударами коротких мечей.

Вот!!!

Тит подается вперед, он видит, как Спартак машет кому-то рукой, взлетает на подведенного коня!