История белорусского театра кукол. Опыт конспекта - стр. 2
Это подробное и аргументированное исследование дает мне возможность исключить из «Опыта конспекта» главу об истоках белорусского театра кукол и обратиться непосредственно к искусству играющих кукол.
Благодарю за помощь в создании этой книги польского историка театра профессора М. Вашкеля, профессора Санкт-Петербургской театральной академии А.П. Кулиша, известных белорусских режиссеров А.А. Лелявского, О.О. Жюгжду и руководителя УНИМА Республики Беларусь М.А. Шавеля.
Б.П. Голдовский,
доктор искусствоведения
президент Центра С.В. Образцова
Миры батлейки
Прежде чем начать повествование о батлейке, отдадим дань исследователям прошлого, которые записали, изучили и прославили этот вид народного театра, справедливо увидев в нём не только популярную кукольную забаву, но и мощный пласт самобытной белорусской культуры.
Если бы не труды таких выдающихся ученых, как П. Бессонов, 3. Бядуля, Н. Виноградов, В. Гусев, И. Еремич, Е. Карский, М. Колодинский, В. Краснянский, Е. Марковский, В. Перетц, Е. Романов, О. Санников, Д. Стельмах, П. Шпилевский, П. Шейн и др., белорусская батлейка не стала бы одним из самых исследованных видов европейского народного театра кукол.
Среди этих ученых заметное место занимает и мой старый товарищ – профессор Гурий Илларионович Барышев, который одним из первых в советское время обратился к исследованию белорусского народного театра кукол.
Барышев Гурий Илларионович (30.04.1928, Ташкент – 14.06.2001, Минск) – белорусский историк и теоретик театра, искусствовед, педагог, член-корреспондент Академии образования Республики Беларусь (1999), доктор искусствоведения, профессор (1990). Театральное образование получил в Ташкентском театральном институте (1950). С 1955 г. работал в Институте искусствознания, этнографии и фольклора АН БССР. С 1979 по 2004 г. преподавал в Институте культуры (Минск). Автор фундаментальных работ по истории белорусского театра XVII–XIX ее.: «Театральная культура Белоруссии XVIII века», «Школьный театр Белоруссии XVIII века», «Белорусский народный театр батлейка» (совместно с О. Санниковым) – и многих других.
«Батлейка! – писал он. – В самом звучании слова есть что-то магическое…Она и нечто современное, и нечто столь далекое, что его не воспринимаешь иначе, как только в древнем нимбе, в романтическом флере… Это целый пласт культуры. Его погубило время, но он возродился, как птица Феникс – из пепла. В батлеечной культуре по-своему сконцентрировались и менталитет белорусской нации, и история народов, искони населявших земли былого Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского. Но при более пристальном взгляде батлейка – это просто кукольный театр с героями на палочках (“шпенях”), а также живые актеры – “батлеи”, разыгрывающие в лицах многослойную, разнообразную по языку, очаровательную в своей наивности кукольную драматургию, с ее христианско-языческим восприятием мира, трагикомической оценкой жизни, каноническими сюжетами из Ветхого и Нового Завета, которые были апокрифично переработаны народом и приспособлены к коллизиям быта. И что удивительно! Когда в светлый праздник Рождества Христова батлеечник – крестьянин или мещанин – возил на “каламацы” из вески в вёску на коляды сияющую звезду и ящик с куклами, он и не догадывался, что сопровождал ни больше ни меньше, как средневековую модель мира, демонстрировал зрителю маленький макет западноевропейских мистерий… Другими словами, в батлейке можно было увидеть всё и всех, поплакать и посмеяться вместе с куклами, негодовать или радоваться вместе с батлеечником, который уже сам по себе был настоящим театром. В неказистом на вид панорамном ящике можно было узреть рай и преисподнюю, светлое небо с ангелами – и грешную землю с её обитателями»