Истории о сладеньком - стр. 13

Юбка выскользнула из рук. Плевать на неё, ведь Иримин проник в меня, задвигался внутри, пока его дыхание жгло кожу. Стон сам вырвался из груди — слишком хорошо, не удержать в себе. Свободной рукой я впилась в кору дерева, царапала её ногтями, только бы делать что-то. Безумно хотелось двигаться, а лучше опуститься прямо на член эльфа и прыгать, крутиться, насаживаться… Отвратительные, недостойные мысли, но мечты так долго копились. Всё эти тихие сношения под покровом ночи — какая скука. Если бы эльфы при совете эирита чаще откровенничали друг с другом, то знали бы, что всё их шлепки по ягодицам и связывания давно перестали удивлять.

Вот здесь было настоящее запретное блаженство: стоять посреди леса с раздвинутыми ногами перед лицом эльфа, пока ветерок забирался под юбку.

— Как стыдно, — выдохнул Иримин, — течёшь, как шлюха.

Я застонала, в другое время дала бы пощёчину, но сейчас безумно нравилось чувствовать себя распутной. Как сладко плевать на правила и предрассудки, просто отдаваться зову плоти.

Я обхватила ствол руками и стала выгибаться, подаваясь навстречу шаловливому языку. Иримин лизал меня и постанывал, кора щекотала грудь — так приятно, но мало. Не хотелось останавливаться, мысли путались, дыхание Иримина, его стоны и касания сводили с ума. Блаженство было близко, надвигалось раскаленной волной. Стало жарко, очень…

Я не сразу поняла, что случилось. Меня дернуло назад, и всё исчезло, между ног прокрался холод, а грудь… боги, грудь стиснули две большие ладони! Сквозь тонкую ткань на спине чувствовались изгибы мужского торса. Страх накатил волной, сердце дико забилось, но собраться не получалось. Кто-то заметил нас, но кто, боги, кто? Зачем меня схватили?

Раздался треск ветвей и голос:

— Я же говорил, что она сама захочет. Все они скромницы, но стоит подтолкнуть…

Кровь гудела в висках. Всё произошло в один момент, тревога таяла в навязчивом желании. Голос был знакомым, а когда из тени деревьев появился эльф, всплыло и имя — Арбор. Иримин был его командиром, я частенько видела, как он хихикал с этим воином, чьё лицо терялось в длинных мелких косах. Наверное, следовало отбиваться, но удовольствие от своей развратности и воспоминания о языке между ног заволокли разум.

Я повернула голову и увидела рыжую косу и обнажённое плечо. Его покрывала до того плотная татуировка, что узор почти сливался в чёрное пятно. А это был Диум, тоже их приятель.

— Ну-ка, как тут у нас? — сказал Арбор неожиданно близко. Да он замер передо мной и нахально вцепился в юбку! Задирал её, словно не было в этом ничего такого.