Истории фейри. Железные земли - стр. 3
– Неужели? Полагаю, она вполне очевидна. Любовь к свободным фейри даже сейчас заставила его встать на колени.
Ройбен успокаивал себя, чтобы только не двинуться. То, что королева скверно говорила о нем как о животном, не удивляло, – Ройбен обнаружил, что гораздо больше страшился ответа Нефамаэля. В его словах звучал голод; голод, который Ройбен не мог объяснить.
– Он любит Силариэль. И объявил ей о своей любви. Задание, которое она дала ему, – служить вам в обмен на мир между дворами.
Королева Неблагого двора ничего не сказала. Ройбен почувствовал, как с его спины подняли кубок и опустили вновь.
– В самом деле, как восхитительно жестоко. И вот теперь он здесь, отчаянно храбрый и верный женщине, которая так отвратительно использовала его. Она никогда не любила его и уже забыла.
– Неправда, – прошипел Ройбен, поднимая голову. Он вскочил на ноги, его ничто не беспокоило: ни застывшие в изумлении слуги, ни пролитое вино, ни испуганный крик хоба. Сейчас ничего не имело значения, кроме желания причинить боль Нефамаэлю, который украл его место – его дом – и еще осмеливался насмехаться.
– Хватит! – крикнула Никневин. – Властью твоего имени я приказываю тебе, Ройбен, замри.
Против воли он замер, как марионетка, тяжело дыша. Нефамаэль увернулся от него, но полуусмешка, которую Ройбен ожидал увидеть на его лице, пропала.
– Убейте хоба, – приказала королева Неблагого двора. – А ты, мой рыцарь, будешь пить его кровь, словно это вино, и на этот раз не посмеешь пролить и капли.
Ройбен попытался открыть рот, сказать хоть что-нибудь, чтобы остановить взмах ее руки, но приказ королевы сковал его, не позволяя совершить ни малейшего движения. Какой глупец! Нефамаэль насмехался над ним, искусно провоцируя, чтобы он совершил ошибку. Даже то, что прежде королева упустила возможность упрекнуть его, вероятно, было частью плана. Теперь же Ройбен выставил себя на посмешище, а его глупость стоила жизни невинному существу. Отвращение к себе съедало его.
«Такого больше никогда не произойдет», – пообещал он себе. Неважно, что они будут говорить, вынуждать или приказывать сделать, Ройбен не будет реагировать. Он станет безразличен ко всему, словно окаменеет.
Мрачные слуги действовали быстро и проворно. Всего за несколько мгновений они наполнили кубок теплой кровью и поднесли его к неподвижным губам Ройбена. Труп уже уносили прочь, широко распахнутые глаза продолжали смотреть на Ройбена и по ту сторону смерти, проклиная за слабость.
Ройбен не мог сопротивляться и разомкнул губы, сделав глоток теплой солоноватой жидкости. А в следующее мгновение он давился и его рвало на помосте у трона.