Истории фейри. Железные земли - стр. 2
– Не представляю, как смогу разлучиться со своим новым рыцарем, – согласилась Никневин, и Ройбен учтиво склонил голову. – Ты собираешься сделать то, что предложил Нефамаэль?
Он глубоко вздохнул, стараясь обрести спокойствие, которое давно потерял. Каждый раз, обращаясь к королеве, Ройбен боялся сорваться и высказать все, что он думает о ней.
– Я сомневаюсь в эффективности подобного плана. Позвольте лучше я займу место хоба. Я не пролью ни капли вашего вина, госпожа.
От восторга улыбка Никневин расширилась. Она повернулась к Нефамаэлю:
– Он так мило упрашивает, разве нет?
Нефамаэль кивнул, хотя у него это явно не вызывало такого восторга, как у королевы. Его желтые глаза впервые, казалось, внимательно оценивали Ройбена.
– И совершенно не беспокоится о собственном достоинстве. Полагаю, вы должны находить это чем-то новым.
Она рассмеялась ледяным смехом, который вырывался из ее горла со звуком, будто ломался лед на поверхности глубокого озера. Где-то в большой полутемной пещере заиграла арфа, и Ройбен содрогнулся при мысли, из чего могли быть сделаны ее струны.
– Что ж, будь моим столом, Ройбен. Посмотрим, действительно ли ты не дрогнешь. За каждый твой промах отвечать придется хобу.
Ройбен занял место маленького фейри, едва ли считая унизительным встать на четвереньки, склонить голову и позволить осторожно расставить на своей спине серебряные тарелки и теплые блюда. Он не дрогнул. Он остался неподвижен, даже когда Нефамаэль присел на пол рядом с троном и разместил свой кубок на изгибе его позвоночника. Рука рыцаря легла на ягодицы Ройбена, но он лишь закусил губы, стараясь не вздрогнуть от неожиданности. Резкий запах железа был едва выносимым. Он удивлялся, как только это выдерживала Никневин.
– Благой двор вгоняет в скуку, – сообщил Нефамаэль. – Хотя, не спорю, там довольно мило.
– Неужели там нет ничего, что бы могло развлечь тебя? Я с трудом в это верю.
– Есть кое-что, – Ройбен почувствовал, с какой особой улыбкой произносились эти слова. Ладонь рыцаря скользнула выше и легла ему на поясницу. Ройбен непроизвольно напрягся и услышал, как звякнули кубки, отзываясь на его движение. – Но истинное удовольствие мне доставляет поиск чужих слабостей.
Никневин даже не стала делать выговор Ройбену. Но он сомневался, что это проистекало из желания проявить великодушие.
– Кажется, – проговорила она, – ты говоришь совсем не со мной.
– Я говорю только с вами, госпожа, – сказал Нефамаэль. – Но не о вас. Ваши слабости мне знать не положено.
– Очаровательный, льстивый ответ.
– Но возьмем, к примеру, вашего рыцаря. Ройбена. Я знаю о его слабости.