Истоки американо-китайских отношений - стр. 57
Побывав в Китае, Маклеод первым усомнился в том, что Китай является цивилизованной страной. Так было выдвинуто положение о том, что понятие цивилизации, цивилизованности разделяет иностранцев, европейцев, людей Запада, включая США, и китайцев. Нецивилизованность китайцев при этом, с точки зрения Маклеода, выражалась и в том, что они, китайцы, исходили из глупых предположений, считали себя, то есть китайцев, в отличие от некитайцев венцом творения. Это означало, что образу мыслей китайцев, с точки зрения Маклеода, были присущи национальный эгоизм, национальный эгоцентризм, мысль о превосходстве китайской нации, своего рода «расовое превосходство» китайцев над людьми всех остальных наций.
Одновременно китайцы не возражали против жизни в условиях абсолютной тирании или деспотии, будучи скованы по рукам и ногам там, где речь шла о каком бы то ни было творчестве и о нововведениях, об улучшении жизни человека, людей. Китайцы, будучи именно такими, одновременно считали себя величайшей нацией в мире.
Итак, с одной стороны, китайцы не были цивилизованны, с другой стороны, они не протестовали против существования в условиях тирании, и при всем при этом, с их точки зрения, Китай мог и должен был быть «в настоящее время величайшей нацией на Земле».
Отсутствие цивилизованности, с точки зрения европейцев, сочеталось с претензиями на роль величайшей, то есть главной и господствующей нации на планете. Господство нецивилизованной нации – вот будущее человечества, если бы оно попало под господство китайцев. Вероятно, что к таким мыслям приходили Маклеод и другие иностранцы.
Позднее миссионеры-протестанты поставили под вопрос статус Китая как цивилизованной страны по той причине, что Китаю недоставало открытия слова Божия. Однако Маклеод пришел к такому же заключению, потому что китайцам недоставало западной концепции прогресса, при которой ценились торговля (коммерция) и постоянные нововведения (инновации). Осуждение статичного положения Китая и его ориентации на прошлое в возрастающей степени превалировало по мере продвижения XIX века вперед, особенно среди американских купцов. Ведущие апологеты китайской цивилизации, такие как Ван Браам, Стонтон и Абель, были теперь традиционалистами, которые восхищались китайским акцентом на древних обычаях и инстинктивно симпатизировали строго управлявшемуся аристократическому обществу в Китае (С. 50).
По иронии судьбы в XVIII веке жили такие новаторы, как Вольтер, Лейбниц и Уильям Темпл, которые в целом восхищались Китаем (С. 50–51).
Прогресс, торговля, нововведения – вот то, что представлялось, в особенности купцам, отражением и выражением главных тенденций в их мире в XIX веке.