Исток бесчеловечности. Часть 2. Творец, создай себя - стр. 1

Тролль вылупил ехидные маленькие глазки, косящие из-под косматых бровей. Вся его бобовидная физиономия, сплющенная по направлению к подбородку (будто хозяина в юности надолго подвешивали за челюсти как прищепку для белья), сияла радостью узнавания.

– Ты! – взревел он. – С тебя стих. Оскорбительный. И поучительный. Давай, а то дома останешься.

Штиллер приуныл. Товарищи смотрели на него из вагона. Бретта даже окошечко отворила, не желая упускать ни одного нюанса надвигающегося позорища. Треан округлила рот в неслышном «О!», а малознакомый наёмник Отик поднял кота: тому было плохо видно. Что бы Штиллер сейчас ни продекламировал, глумливого ржания в Гильдии не избежать.

Но пешком идти глуповато. Далеко. Да и холодно.

Ключник уставился мимо тролля на двух гномов-курьеров, без особого труда перетаскивающих тщательно увязанные мешки, каждый вдвое выше обоих. Коротышки нахально пользовались тем, что внимание Машиниста целиком принадлежало Штиллеру, и лезли в вагон бесплатно. Рен вытянул палец в их сторону – и снова опустил. Таких гномов лучше не трогать, убеждал опыт. Курьер сам по себе не представлял серьёзной угрозы, но что потом делать с грузом? В таких огромных, почти незаметно шевелящихся мягких мешках часто сидело нечто чрезвычайно агрессивное, к концу путешествия умудряющееся перегрызть даже заколдованные верёвки.

В соседний вагон без затей торопливо запрыгивали скромно одетые матери с ребятишками. Бросались в глаза небольшие, но безошибочно узнаваемые узелки на одёжке многих малышей. Внезапно жизнь показалась Штиллеру на редкость оскорбительной, но и поучительной тоже. Интересно, удастся ли уложить ощущение в четыре строчки?

– Хе-е! – тролль задумчиво поковырял языком в ухе. – Уж больно мудрено… В Михине сойдёшь.

– Ценители! – ворчал Штиллер, под негромкое похрюкивание спутников усаживаясь у окна. – Критики… на кого ни присядь!

Он нервно подскочил и выковырял из-под себя сплющенного гоблина-подушечку. Сидушка тоже хихикала, но, похоже, просто потому, что умела. Рен, не глядя, бросил её в дальний угол вагона. Оттуда ответили гномы – без особенного воодушевления. То ли умеренно поблагодарили, то ли беззлобно прокляли.

– Не злись, – Бретта похлопала ключника по колену, и кулаки Штиллера, которые он непроизвольно приготовил для следующего насмешника, немедленно разжались. – Он же для неверского состязания ругателей идеек подыскивал, тролль Машинист. Ты тоже можешь выступить. Но там всегда побеждают ведьмы со станции Нигде. Жаль плотву вносить. Ты ж экономный, а? Троллю оомекскому заплатил бы по-простому, по-хорошему… Ладно, нам в Михин и надо, – наёмница нетерпеливо побарабанила пальцами по столу, будто чего-то ожидая.

– Ну рассказывайте же, не тяните медвервольфа за жабры! – наконец не выдержала она. Нежно и опасно звякнули спрятанные лезвия, когда Бретта взмахнула вышитыми рукавами новой тёплой накидки. – Чего секретничать? Работать всё равно же будем вместе!

– Обязательно? – вежливо уточнил Отик, совсем молодой наёмник, новичок, желающий вступить в гильдию.

Мастер Ю поставил кучу нелепых условий. А парень взял да и выполнил все до одного, включая требование помирить сотни лет враждующие кланы ведьм Буролесья. В доказательство успешности миссии привёз оттуда самый обычный с виду клубок ниток да спицы. Непонятно – значит, волшебно и неописуемо мощно, решили все.

Вместо того, чтобы внести добросовестного парня в списки, глава гильдии потребовал «ещё одного дела» в Михине, без которого, мол, и говорить не о чем.

– Необязательно вместе работать, – ответила наёмница, вглядываясь в по-детски наивную физиономию Отика, не замечая и тени насмешки. – Но почему бы нет? Вот Штиллера возьми: он из Михина родом, полезная штука.