Источник - стр. 57

Здесь был родник, и здесь была скала. Люди пили тут сладкую воду с незапамятных времен, еще миллион лет назад, когда человек, смахивающий на обезьяну, добрался сюда из Африки. И в памяти, если не в речи, хранилось название этого места – Макор. Источник.

Скала была огромной – плоская гранитная громада с возвышением в середине, от которого во все стороны уходили пологие склоны. Поверхность скалы была голой, ничем не отмеченной: ни зарубкой, ни грудой камней в честь какого-нибудь божества, поскольку в те бесконечно далекие времена люди еще не испытывали потребности в богах. Это была просто скала, достаточно большая, чтобы в будущем стать основанием города хананеев или подножием крепости крестоносцев.

Скала возвышалась над источником, но на полпути к нему склон был рассечен входом в глубокую, просторную пещеру. И как-то весенним утром двенадцать тысяч лет назад у входа в нее стоял крепкий кривоногий старик с всклокоченной бородой и медвежьей шкурой на плечах. Жизнь его клонилась к закату, но он весело расхохотался, когда его облепили малыши. Они лезли ему на руки и визжали с щенячьей радостью. Старик обнимал детишек, хотя они не были его отпрысками, и рычал, когда они дергали его за бороду.

– Меду, меду! – пищали они.

– Вы удрали, когда мимо вас летели пчелы, – поддразнил он их, но малыши продолжали клянчить, и он пообещал: – Если я найду пчелиный тайник, то что-нибудь принесу вам.

Покинув пещеру, он спустился к роднику. Старик, правивший своим миром, еще был полон сил. Каким-то непостижимым образом он чувствовал эту землю. Он знал и все тропы, ведущие через лес, и любимые места, куда приходят щипать траву оленята. Он был все так же умен и умел выследить дикого кабана. Старик был доволен жизнью, не только как мужчина, давший жизнь большему количеству детей, чем кто-либо в его поколении, но и как охотник, который любил животных и который старался доставить радость другим людям. Любой, кто видел его умные хитрые глазки и кривые ноги, испытывал чувство бодрости и веселья.

Три года спустя, когда все, что он пытался сделать, получилось, когда его старая жена обрела странный покой и мудрость, когда у сына хорошо началась жизнь, а дочь благополучно забеременела, он стоял в одиночестве в густых зарослях терновника и фисташковых деревьев и дрожал от ужаса, смысла которого старик не понимал. Он вспоминал эти три непростых года своей жизни – так в памяти стала откладываться история Макора.

Добравшись до родника, Ур нагнулся к нему и плеснул в лицо холодной водой. Наполнив деревянную чашу, старательно выскобленную кремневым ножом, он напился и уже был готов отложить чашу, как увидел свое лицо, глядящее на него из водной глади источника. Волосатое, крепко сидящее на покатых плечах, с маленькими, прижатыми к голове ушами и кустистыми бровями, оно отличалось голубизной глаз, которые сияли, как две маленькие звезды.