Истинная для тёмного принца - стр. 58

Зверь тихонько поскуливает, умоляет поверить дяде и помчаться на поиски своей Истинной, чтобы сграбастать её в объятия и больше никогда не отпускать.

“Очнись!” - приказываю себе, выпроводив довольного Кьяртона из апартаментов. Объясняю свой порыв тем, что ритуал лишил меня сил, и мне нестерпимо хочется спать.

Закрыв за ним дверь, с остервенением бью себя по щекам и ругаюсь вслух:

- Тоже мне, блюститель истинной морали. Сам был готов рвать и метать, когда нашёл свою саану и мечтал спрятать её от всех, чтобы не позориться связью с человеком, которых всю жизнь презирал. А теперь смеет меня учить, лицемер чёртов. Ненавижу!

Чувствую прилив безудержного гнева, хватаю хрустальную безделушку - идиотский подарок одной из временных подружек и с наслаждением разбиваю его о стену.

Статуэтка взрывается фонтаном осколков, поблескивающих на ковре под светом лампы.

Становится чуточку легче, и я ищу, что бы ещё сломать, уничтожить, разрушить. Бросаю всё, что не приколочено: часы на полке у декоративного камина, артефакт связи, идиотскую картину на стене с унылым в своей простоте пейзажем.

Однако временное облегчение сменяется давящей тяжестью. Драконья сущность становится настойчивой, прорывается наружу тонким слоем чешуи, и мне приходится прибегнуть к заветному дурману.

Дрожащими руками хватаю портсигар, достаю из него чёрный, плотно набитый свёрток, чиркаю зажигалкой и втягиваю острый, щекочущий язык дым. Захожусь в протяжном кашле, проклиная мерзкую отраву. Ноздри улавливают расползающийся по комнате сладковатый аромат, но вместо долгожданного облегчения, к горлу подкатывает тошнота.

- Гадость какая, - с отвращением сплёвываю на пол, тушу свёрток о подлокотник дивана и отбрасываю в угол. - Бракованная партия?

Голова идёт кругом. Дурнота усиливается, а боль в висках бьёт с такой частотой, что хочется сдавить голову руками, словно тисками, и кричать. Орать во всё горло, проклиная заведомо провальную затею с ритуалом.

А всё из-за Беатрис!

Будь проклята эта затерианская дрянь!

Становится тяжело дышать. Ловлю воздух ртом, как рыба, но мне его катастрофически мало. Глаза застилает густая пелена, и на тело накатывает сильная слабость.

Кажется, я падаю.

Сквозь вспыхивающие салютом красные и чёрные круги вижу себя будто со стороны. Вот я поднимаюсь, хватаясь непослушными пальцами за прожжённый подлокотник.

Шатаюсь, словно пьяный, пытаясь удержать равновесие и вроде бы даже получается.

Иду в сторону двери, хватаясь за стены сначала комнаты, затем коридора.

Спускаюсь по лестнице и несколько раз едва не падаю.