Ислам от монаха Багиры - стр. 24
После некоторых раздумий дверь, наконец, отворили, и на пороге перед Абдуллой обозначились две фигуры: одна женская, невысокая, в старом застиранном халатике цвета морской капусты, другая мужская – чуть повыше, в брюках и белой рубашке навыпуск. Женщине было лет пятьдесят. Излишняя полнота не позволяла точно оценить ее возраст. Мужчина же, напротив, казался моложе женщины. Короткие черные напомаженные волосы, незначительно тронутые сединой у висков, гладко выбритый подбородок свидетельствовали о том, что этот человек серьезно занимается своей внешностью.
Абдулла сразу обратил внимание на едва уловимое движение надменности, затаившееся в уголках губ мужчины. Из опыта Абдулла знал, что такие люди, несмотря на нарциссизм и презрение к остальным, склонны иногда к самоиронии. По-видимому, обладатель рубашки либо только что пришел, либо собирался в ближайшее время уходить.
– Простите, вы – профессор Кузин? – быстро спросил Абдулла мужчину.
– Да, – с подозрением ответил мужчина. – Извините, чем обязан? Понимаете, я очень спешу. У вас срочное дело?
«Не очень-то вы приветливы, дядя! – подумал Абдулла. – Ну что ж, это даже и к лучшему. Легче будет разговаривать – без обиняков».
– Дело более, чем срочное, – таинственно произнес Абдулла и тут же улыбнулся, чтобы не пугать без нужды хозяев.
Но хозяева продолжали стоять при входе в квартиру, то ли в задумчивости, то ли в растерянности. Прочитав в глазах Кузина явное нежелание его впускать, Абдулла пошел ва-банк.
– Андрей Владимирович, я к вам по поводу вашего недавнего визита в библиотеку, – Абдулла произнес эти слова спокойно, уверенно глядя в глаза негостеприимному профессору.
Кузина передернуло, будто он раздавил жабу. Его живые карие глаза стали вдруг испуганными и растерянными, а голос – более податливым и вежливым.
– Да что же мы тут стоим? Проходите, проходите, пожалуйста, – взяв Абдуллу за плечо, Кузин чуть ли не втолкнул его в квартиру.
– Спасибо, – безразлично поблагодарил хозяина Абдулла. – Если вы не возражаете, судебный исполнитель пройдет со мной.
В квартире было множество книг и практически никакой мебели – вот все, что успел увидеть Абдулла по пути в кабинет Кузина, более похожий на логовище динозавра, чем собственно на кабинет. Создавалось впечатление, что какой-то безумец педантично крушил здесь в течение минимум получаса все, что попадалось ему под руку. Производить обыск в таком отчаянном бардаке было равносильно самоубийству, и Абдулла поклялся сделать все, чтобы профессор сам вернул рукопись.
– Я извиняюсь за беспорядок, – голос Кузина начал обретать уверенность, – мы тут как раз прибирались.