Искусство взрывать 2 - стр. 47
Там благодаря повышенной чувствительности матриц и сотням специальных датчиков можно было во всей красе оценить кувырок Анны через полдома.
– Последовательное сжатие, а потом такое же последовательное высвобождение, – отец улыбался во все зубы. – Дочка, а ты стала очень сильна.
Девочка от похвалы мгновенно забыла про слезы. Это действительно было очень сложно: не просто отпустить искру – тогда созданный ею переход просто бы исчез – а сделать это последовательно. Словно фитиль и бегущий по нему огонек пламени. Это требовало сосредоточенности и контроля, но в то же время позволяло использовать искажения пространства для перемещения.
– Анка, а это круто! – Дмитрий снова стал собой, и это было вдвойне прекрасно. – Очень рад, что моя сестра самая крутая в мире, – парень показал ей большой палец. – Официально признаю, что сегодня я проиграл.
Он улыбнулся, Анна подпрыгнула и, нарушив все возможные правила этикета для маленьких принцесс, громко завизжала. Урусов-старший смотрел на своих детей и радовался тому, какими они могли быть… Девочка краем глаза заметила, как отец на мгновение помрачнел при взгляде на Дмитрия, словно вспомнил о чем-то. Впрочем, все закончилось так быстро, что у Анны это сразу и вылетело из головы, тем более что дальше случилось кое-что по-настоящему невероятное.
Она пошла проводить брата, и тот в последний момент вытащил из-под полы своего уличного пиджака огромный белый конверт с царским вензелем. Знаком, который можно использовать только членам дома Романовых.
– Знаешь, что это? – Дмитрий помахал конвертом перед носом девочки.
– Бумажка, – Анна старалась придумать шутку. – Ты подал заявку в королевские фрейлины, и тебя утвердили.
Дмитрий фыркнул, и девочка гордо вскинула нос.
– На самом деле нет. Это письмо тебе, – брат протянул конверт. – Я был на одной из тренировок в Зимнем, и там меня поймал Григорий.
– Какой?
– У нас один Григорий Романов. Тот, что наследник, – Дмитрий стал неожиданно серьезным. – Ты же знаешь, что члены царской семьи не используют соцсети, а этому десятилетнему дурачку неожиданно понравилась одна моя знакомая.
– Я? – глаза Анны расширились.
– Ты! – важно кивнул Дмитрий. – Ну или это дурацкая шутка, а в письме, что он тебе передал, будет про это написано.
Анна мгновенно разорвала конверт и вытащила самый белый в мире лист бумаги. На его фоне та, что лежала у них в принтере, казалась серой и грубой.
«Точно, – мелькнуло воспоминание из школы. – Царская семья же использует для своей канцелярии шелковое волокно…»
Эта мысль была такой несвоевременной, но девочка словно боялась узнать правду. Она никогда не думала о наследнике, она даже с трудом помнила, как тот выглядит, но интерес будущего царя – это волновало почти так же сильно, как азарт от раскрытия семейной искры.