Искусство как язык – языки искусства. Государственная академия художественных наук и эстетическая теория 1920-х годов - стр. 294

Декабрь, 4 – Принимается решение «поддержать в Правлении Академии просьбу О. А. Шор о командировании ее за границу. Принять предложенное в ее заявлении и… просить ее войти в сношение с имеющимися в Италии: а) обществом изучения восточной Европы и б) Studio Russo, предложив им обмен изданиями. Предложить О. А. Шор захватить с собой несколько оттисков отчета о деятельности Академии (из журнала “Искусство”) для распространения за границей».[1161]

Декабрь – Г. Г. Шпет заканчивает «предварительное редактирование списка слов, которые войдут в словарь художественной терминологии».

В основном списке – 586 терминов, причем их число не считается окончательным – возможность добавления новых терминов в процессе работы над словарем продолжает сохраняться.

Январь, 23 – Комиссией по изучению проблемы художественной формы намечен план сборника ее трудов, подготовку которого планируется завершить к весне.

Сборник должны составить статьи членов комиссии по общим (значения термина «форма», понятия внутренней, эстетической, поэтической и логической формы, элементы формы) и частным вопросам, а также рецензии и обзоры важнейших трудов отечественных и иностранных авторов по поэтике, синтаксису и эстетике.[1162]

Февраль, 8 – Вопрос о сущности эстетики и поэтики и границах между ними оказывается в центре внимания Отдела / Подсекции теоретической поэтики ЛС в связи с обсуждением доклада М. П. Столярова «Исходные точки органической поэтики (в связи с «Росме[р]схольмом» Ибсена)», проходящего с участием философов.[1163]

Выступая в прениях по докладу, Г. Г. Шпет ставит докладчику в упрек неразличение «проблемы эстетики и поэтики. Поэтика – технологич[е]ская дисциплина, и каждая наука имеет свою технологию. Первая, философская, часть доклада – повторение шеллингианства в упадочной стадии его развития: вместо органической диалектики – построение безжизненных схем, вместо анализа – ряд категорических утверждений. В литературном исследовании докладчик предлагает исходить из художественного целого, не определяя, вместе с тем, сущности последнего: ведь целое может быть и космосом, и хаосом. Природа той интуиции, на которую ссылается докладчик, совершенно не выяснена…Мы сливаемся с предметом не только в поэтической, но и в философской интуиции. Докладчик не доказывает, а декретирует, что предметом поэтической интуиции является миф. Миф в одинаковой мере источник и научного, и поэтического, и религиозного творчества».