Искусство изменять - стр. 10

Именно на эту деятельность нужны силы, некое извращённое благородство духа и храбрость.

Тут обманутые читатели и некоторые самокритичные лжецы начинают злиться и говорить, что я оправдываю врунов. Да, но нет. Я всего лишь сообщаю, каково им изнутри, это субъективные ощущения, которые стоит понять, но необязательно прощать. Есть большая проблема в том, что праведный гнев застит глаза и обманутый человек безуспешно задается вопросом: как?! как мой любимый в одночасье перекинулся в лживую дрянь и предал меня? Но с точки зрения изменника, он не предавал – и вникнуть в его переживания бывает полезно, хоть и безумно тяжело. Не то что бы они такие запутанные, но посмотреть в глаза ранящей чужой правде бывает неприятно.

Позвольте процитировать литанию Джендлина, учёного-психотерапевта:

В вольном Гугл-переводе это звучит так:

И я, прошу заметить, иллюстрирую этой фразой абзац о лжи и отказе в ней признаваться. Логика тут есть, следите за руками.

В нашем случае правда – то, что лжец зачастую чувствует себя титаном, удерживающим на плечах благополучие обманутого партнёра. Это правда о его глубоко субъективном самоощущении, как бы ни неприятно вам было это слышать. Признание того, что он так чувствует, не сделает его правым и никак не извинит. Если человеку трудно, это не значит, что он делает что-то хорошее.

Дело его тем безнадёжней, что ложь нежизнеспособна: чем более одна реальность отрывается от другой, тем меньше у него шансов как-то всё устроить, легализовать, выйти в безопасные воды, развести во времени и пространстве две свои жизни. У некоторых получается прожить одну из жизней и закончить её, не потревожив вторую. Но редко.

Примите, пожалуйста, эту правду об обманщиках – она вас ни к чему не обязывает, но она существует.

Уф, это было непросто. Как вы понимаете, ровно ту же цитату я с лёгкостью могла бы использовать для обоснования необходимости срочного признания в супружеской неверности тех, кто ещё не. Но такой задачи у меня не стояло.