Искушение Анжелики - стр. 54
Собравшихся охватил ужас.
Сидящая рядом с Анжеликой хрупкая старая дама по имени Элизабет Пиджент, занимающаяся обучением здешних девочек, дрожала всем телом.
– Ибо красный цвет несет не радость, а беду, – мрачно вещал Томас Пэтридж, впившись глазами в Анжелику, – а вы, безумные, впустили его к себе! И уже скоро вы услышите глас Вседержителя, говорящий вам с небес: «Ты предпочел удовольствия этого мира радости созерцать мой лик. Так уходи от меня навсегда!» И вы навсегда будете ввергнуты во мрак преисподней, в бездну бездонную, без единого просвета… Навсегда, навсегда!.. НАВСЕГДА!
Всех пробрала дрожь. Люди нерешительно выходили на освещенную солнцем площадку перед церковью, и в сердцах их звучал неумолимый замогильный голос:
Forever!.. Forever!.. FOREVER!!![9]
Глава VI
– И чего они прицепились к этому красному платью? – проворчала Анжелика.
Безмятежность воскресной трапезы, сопровождаемой чтением отрывков из Библии, не смогла рассеять неприятного впечатления от проповеди пастора. После завтрака Анжелика провела некоторое время в огороде, где росли целебные травы, рассматривая выращиваемые там растения и растирая их между пальцев, чтобы распознать их по запаху. Нагретый воздух был полон гудения пчел. Ее охватило страстное желание увидеть Жоффрея. Мир вдруг показался ей пустым, а ее собственное пребывание в английской деревне – странным и невыносимым, словно во сне, когда начинаешь спрашивать себя, что ты здесь делаешь, и понимаешь, что тут происходит что-то подозрительное и необъяснимое.
– И о чем только думает Мопертюи? – крикнула она Кантору. – Посмотри, солнце уже клонится к западу, а он до сих пор не вернулся из леса и не привел лошадей!
– Я за ним схожу! – бросил Кантор и тут же легким шагом направился в другой конец деревни.
Она смотрела, как он направляется к обступающему все вокруг поясу зелени, и внезапно ей захотелось удержать его, крикнуть ему: «Нет, не ходи туда, Кантор! Кантор, сын мой, не ходи в лес!..»
Но он уже исчез за поворотом дороги, ведущей к овечьей ферме, последнему дому деревни, за которым начинались деревья.
Она вернулась в дом Бенджамена, поднялась по лестнице, быстро застегнула свою кожаную сумку, взяла свои пистолеты, накинула на плечи плащ, надела шляпу и снова спустилась на первый этаж. Служанки сидели у окон и ничего не делали, просто грезя или молясь. Анжелика, не желая прерывать их грезы, вышла на поросшую травой улицу деревни. Роз-Анн в своем красном платье побежала за ней.
– Ах, не уходить, сударыня, не уходить! – защебетала она на ломаном французском, догнав ее.