Инверсия за тридевять парсеков - стр. 34
А ведь терральтер можно использовать во благо! Создать неприхотливые растения и отвезти их на Техалию. Год, два – и воздух на загрязненной планете очищен! Навсегда решить проблему исчезновения видов, просто просканировав их однажды, и пожалуйста, штампуй сколько надо! Можно возродить уже вымершие, наверняка в древней базе их полно. Сколько пользы могло бы принести это устройство, попади оно в добрые руки!
Тори понимающе улыбнулась и перестала расспрашивать. А я про себя поклялась: если терральтер каким-то невероятным образом окажется у меня, я найду ему подходящее применение.
***
Пирожные слопал Рим. Шумное Время еще не кончилось, но рассказать обо всем я решилась только на «Фибрре». Учитывая особенность Линат разносить звуки, у нашего разговора было бы больше свидетелей, чем тайн в деле о Филби Ревенсоне. Рим это положение вещей целиком поддерживал, с таким аппетитом набивая рот, что Аглаю хватил бы удар.
Не верилось, что все позади. Столько нервов сгорело в ожидании приговора, но все хорошо! Можно возвращаться к любимой работе и просто… жить?
– Ты права, они настоящие садисты! – Рим продемонстрировал мне сиротливое пирожное на дне пакета. – Только раздразнили…
– Зато ты успел их съесть, пока наш веганианский цербер не сделал из тебя тефтельку.
– А куда девалось «все конфликтологи – пираты, я видела такое один раз»?
– Утрируешь, – мягко упрекнула я. – Но признаю, все действительно было не так страшно.
– И ты наконец-то все это забудешь?
– Нет.
Рим подавился и так на меня посмотрел, что захотелось раздобыть где-нибудь огнетушитель.
– Слушай, даже этот Кайон уверен, что помнить – нормально! – попыталась предотвратить собственное сожжение я. – Он сказал, что со временем все сгладится само собой.
– И долго оно еще будет сглаживаться? Ты же все разговоры сводишь к этому пирату! Кто он, куда он, зачем он! Вдруг он кого-то убьет! Почему ты все время о нем думаешь?
– Потому что боюсь. Если он все-таки жив, в чем я не сомневаюсь…
– Он, часом, не прячется у тебя под кроватью? Могу шугануть.
– Он нас обоих чуть не убил!
– Чуть! – многозначительно кивнул Рим.
– Но мог… даже больше – должен был! А он отпустил, будто мы не представляем угрозы. Будто заранее знал, что мы ничего не сможем сделать…
– О-о, ma khart na Eidirni, – простонал Рим, сделал жест «ой, все» и ушел.
Я только вздохнула, глядя ему в спину. Конечно, он прав, я действительно зациклилась на прошлом. И все-таки было немного обидно, что даже самый близкий человек не может меня понять.
***
Одним из немногих занятий, которые радовали и одновременно приносили мне адские муки, были тренировки с Аглаей Ростной. Подписалась я на них с подачи Синта, который на что-то обиделся и в отместку от моего имени накатал веганианке такое сообщение, что та даже не стала дожидаться утра и явилась ко мне среди ночи «спасать от петли».