Инверсия Фикуса - стр. 21

Кто-то потянул Федора за рукав куртки. Он повернулся. Это был старик в длинном плаще, на мгновение уставившийся на Савченко каким-то придурковатым растерянным взглядом. Затем, словно очнувшись, быстро проговорил: «А вот теперь, парень, сматываемся! Давай за мной! Быстро, но не бегом! Да ремень-то надень, дурень! А то еще штаны спадут. Вот стыдоба-то будет!»

Они быстрым шагом пошли к соседним домам. Пройдя метров двести, старик нырнул в подъезд, оказавшийся проходным, затем во двор, далее в арку, и Федор с удивлением понял, что они оказались на параллельной улице. За все это время они не произнесли ни слова. Федор искоса поглядывал на деда, тот иногда останавливался, тяжело дыша и вытирая пот с болезненно-бледного изможденного лица. «Не хватит ли его удар? Уж больно ветхим выглядит», – мелькнула в голове Федора беспокойная мысль.

Однако, несмотря на частые остановки, болезненный вид и одышку, на губах деда играла довольная улыбка, а в глазах мелькали озорные огоньки. Это немного успокоило Федора.

– Так! Остановились, успокоились и идем дальше степенным прогулочным шагом, – задыхаясь, прохрипел старик. – А тебя, мОлодец, как звать-то? – широко улыбаясь, спросил дед.

– Федор!

– А меня Семен Борисович, можно просто Борисыч! – добродушно улыбаясь, проговорил старик.

– Скажи-ка, Федя, а откуда тебя к нам занесло и по какой надобности? – лукаво прищурившись, задал вопрос Борисыч.

– Я в центре живу, на Калинина. Ехал от родственника, решил доллары поменять. Поменял, блин! – огорченно ответил Федор.

– Я тоже хотел поменять. Да только с этими жадными хмырями, похоже, каши не сваришь.

– А кстати, о каше, – вдруг встрепенулся Федор. – Хотите, я вас угощу обедом в честь знакомства?

– Чего это вдруг? – удивленно спросил дед.

– Да просто так, настроение хорошее, – Борисыч был ему явно чем-то симпатичен.

– Лады! Я, кстати, знаю тут рядом одну отличную чебуречную. Там у меня узбек знакомый работает. Кухня потрясающая! Пойдем, Федя, покажу.

– А много вы хотели поменять? – спросил Савченко.

– Триста. – грустно проговорил старик.

– Это не смертельно, – ляпнул Федор и тут же пожалел. Наверняка для старика это были огромные деньги и, возможно, последние.

Семен Борисович удивленно глянул на Федора, словно проверяя, не издевается ли над ним его новый знакомый.

Федору стало ужасно неловко, и, почувствовав, что краснеет, он скороговоркой затараторил:

– Я хотел сказать, то есть, что… что, конечно, деньги очень приличные. И для меня тоже. А кстати, с чего у этих мордоворотов на вас зуб?

– А, ерунда! – беспечно махнув рукой, проговорил Борисыч. – Один мой хороший знакомый хотел у этих обезьян круглую сумму долларов купить. Попросил меня тоже при сделке поприсутствовать, чтобы не надули. Я как их фантики увидел, так сразу и сказал, что половина из них – это крашеные бумажки из Ирана. Мне их друзья из банка когда-то показывали. Эти иранские фальшивки сейчас по всему миру гуляют. Я их сразу признал и сообщил об этом своему другу. Он покупать не стал. Эти чудики, видать, серьезно на меня обиделись. Вот и вся история.