Интервью сына века - стр. 39
Софи трогательно опекает Альбера. Год назад она сняла короткометражный фильм, идею которого подсказал он: «Переверните страницу», с Эдуаром Баэром. Он нежно на нее смотрит. Эх, буду ли я в его возрасте окружен такими внимательными и прекрасными молодыми женщинами?
Ф. Б. Как тебе удается целый день ничего не делать?
Альбер улыбается. Его улыбка красноречива. Совершенно очевидно, что ему не надо делать больших усилий, чтобы ничего не делать. Он антитрудоголик. Но что-то мне все же кажется странным: как этому человеку удается презирать деньги, притом что их у него нет? Жоэль Лосфельд взяла над ним шефство, но не сказать чтобы Коссери катался как сыр в масле.
Ф. Б. Что бы ты посоветовал молодому безработному: просить милостыню или воровать, как делают герои твоих романов?
На этот раз он хватает мой фломастер и пишет следующее:
Ни у кого не было денег они жили в гостинице или у родителей
Его старательно выведенные буквы напоминают модели Блондена.[107] Оба – стилисты. Я не графолог, но мне кажется, что истинные писатели пишут медленно, как прилежные ученики. Они настолько чтут язык, что высовывают свой собственный, перенося слова на бумагу.
Ф. Б. А твои клошары имеют что-то общее с клошарами Беккета?
А. К. (Брезгливая гримаса.) Я – противоположность Беккету. Мои герои веселы, это принцы.
Ф. Б. Ты читаешь современных авторов?
А. К. Я читаю тех, кто присылает мне свои книги.
Ф. Б. Кто же присылает?
А. К. Все мои друзья умерли, а кто еще жив – те бессмертны.
Этот мудреный афоризм, как мне кажется, содержит намек на друзей из Французской академии…
Воспользуемся паузой и дадим адрес: Альбер Коссери, отель «Луизиана», 60, по улице Сены, 75006, Париж. Телефон: 01 44 32 17 17. Если вы хотите, чтобы ваши творения полистал один из крупнейших ныне живущих французских писателей, присылайте их.
Ф. Б. Расскажи, как проходит день Альбера Коссери.
А. К. Встаю поздно. Обедаю около половины третьего. Гуляю. Потом дневной отдых. Иногда выхожу вечером, около восьми.
Ф. Б. И до которого часа?
А. К. Пока скучно не станет.
Ф. Б. В 1945-м Генри Миллер сказал, что вы превзошли Достоевского и что ваши книги породят не одну революцию. Эти революции произошли?
Он пожимает плечами. Сердится, что я опять перешел на «вы». Потом отвечает – и его ответ сражает меня наповал.
А. К. Единственная моя революция: в 2003-м я завел в номере холодильник. Он спас меня в летнюю жару!
И что я как придурок лезу к нему со своими буржуазно-богемными вопросами? Допиваю бутылку красного. В романах Коссери нет никакого месседжа, никакого призыва к действию. Миллер ошибся. Альбер описывает застывший мир, в котором люди-тени смешно суетятся и дергаются. Его романы высмеивают богатеньких, а вместе с ними и всплески человеческого энтузиазма. Приключения его бездельников абсолютно бессмысленны, как, в сущности, и жизнь в целом. У меня возникает впечатление, что передо мной мудрец и книжник. А сам я – «битл», пытающийся говорить с индийским гуру! Но единственное лекарство, которое может мне дать этот гуру, – юмор.