Интеллигенция поет «блатные» песни - стр. 41
“А, – сказал Гриша, – ладно, мало ли Грунь”.
Но на всякий случай перенес действие в колхоз, а соответственно колхозной сделал и баню. Впоследствии Гладков поступил в медицинский институт в Днепропетровске, а там в спортлагере затеялся КВН, еще не упраздненный. На этом КВН он спел свои «Поспели вишни» – просто так, без особой надежды на успех, – но песня почему-то вызвала общий восторг.
<…> Песню эту услышал Владимир Евдокименко, который <…> по вечерам поигрывал на гитаре в порядке заработка на эстраде местного ресторана. <…> А у Евдокименко, в свою очередь, был друг Евгений Семенов, который выезжал лабать в Магадан. Там можно было, правда, в чудовищных погодных условиях, очень быстро срубить сумасшедшие деньги, пропиваемые местными золотодобытчиками в ресторанах.
В Магадане их услышал Шуфутинский, лабавший в ресторане “Северный”. Вместо Расчегана он поставил Марчекан – название магаданского района, где баня была, конечно, не колхозная (да и вишен отродясь никаких не росло)».
Здесь я позволю себе прервать Быкова и замечу, что хотя Шуфутинский действительно с 1971 по 1974 год работал музыкантом в ресторанах Магадана и, вероятно, не раз эту вещицу исполнял, но те записи до нас не дошли.
Зато известно, что первое время трудился Михаил Захарович в одном коллективе с Анатолием Мезенцевым, который в 1973 году записал магнитоальбом, где и прозвучали «Поспели вишни». С легкой руки Анатолия Ивановича песенка разлетелась по свету и дошла до ее создателя.
Михаил Шуфутинский во время работы в ресторане Магадана
По словам Гладкова, он сразу же подумал о том, чтобы пора бы и заявить о своем авторстве, но обстановка тогда не располагала к откровенности:
«Комиссии по культуре ЦК ВЛКСМ стали ездить по Союзу и изучать, под какую музыку молодежь отдыхает. Съездили, посмотрели – и статьей в “Комсомолке” ошарашили: мол, в славном городе Джезказгане в ресторанах десять раз подряд какие-то криминального вида личности заказывают одну и ту же босяцкую песню “Поспели вишни в саду у дяди Вани”. В другом заведении – картина та же. Мол, доколе нашу славную советскую молодежь будут пичкать отвратительными образчиками низкопробного творчества неизвестных авторов?! Пора их, мол, выявлять и перевоспитывать. <…> Времена были строгие: если бы институтское начальство узнало, что автор этой “непатриотической” босяцкой песни я, – выгнали бы взашей», – сетовал в интервью Б. Крайнему Гладков.
…Однажды судьба столкнула его с классиком русского шансона Владимиром Асмоловым, и между коллегами состоялась такая беседа: «