Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара - стр. 61
А постарались горожане на славу! На центральной площади весело играли музыканты, создавая радостный настрой. Я присмотрелась к своим ценителям музыки, но нет: скрипки, флейты и гитары их не воодушевили. Ходили колесом скоморохи в ярких костюмах, веселя народ, где-то устроили импровизированный спектакль, разыгрывая сценки недавней охоты. Пиво лилось рекой из бочек, искрились огненные вертушки, шкварчали на углях бараньи туши, вроде бы только избежавшие участи быть съеденными волками… Народ приплясывал, радовался, только при виде дэвров немного насторожился. А женщины тут всё же были – просто их резко задвинули за спины мужья и отцы, завидев дикарей. Местный народ притих, даже музыканты перестали играть. Несколько мужичков, запинаясь, предложили дикарям «разделить с ними хлеб и радость».
– От это ладно! – восторженно гаркнул Хеми Весенний Барсук, не сводя глаз с ломящихся от еды столов. – От это до́бро вы тут веселитесь!
Я поначалу испугалась, когда дэвры дружной толпой ломанулись к угощению. Но через несколько минут варвары уже вовсю чокались огромными кружками с местными, и, кажется, ни зверский аппетит, ни отсутствие манер простых горожан не смущало. Наоборот, как-то сразу общий язык нашли. Ну и я махнула рукой. Веселиться ведь тоже нужно. А веселиться по правилам, а не от души – что может быть скучнее? Это как Тавеле передышку в виде бхангры давать – после такого «бесячества» она только усерднее начинала учиться в ожидании нового поощрения или маленькой поблажки.
– Ари, милая, да не смотри ты на них, как гусыня на свой выводок, – шепнула мне Имельда. – Чай, не маленькие. Пойдём, вот и мэр в свой дом приглашает. Нас, Чёрного Вепря и матау какую-то… Матау, ты вроде говорила, это вилки у них, да? Мне кажется, это он так на дэврском предложил кайарахи разделить с ним пищу. Вот молодец мэр! Заранее выяснил, как дикарей по их традициям на ужин приглашать нужно. Сейчас, только образина эта отойдёт от меня подальше…
– Марау, – отвела я глаза. – Их необычные вилки – это марау. А матау… Ну, ринга матау… Как бы вам помягче сказать, Мелли… В общем, вместе с кайарахи это его правую руку пригласили. Ну, не буквально, а помощника, ближайшего соратника…
– Ари… – побледнела Имельда. – Вот только не вздумай сказать, что…
«Образина» от Имельды отходить и не думал. Лишь тихонько зарычав, сверкнул чёрным глазом и ткнул ей под нос татуированный локоть.
Я, тихонько выдохнув в сторону, до самого дома мэра так и не осмелилась посмотреть компаньонке в глаза.
Нас с Мелли приняли как почётных гостей. Городок Ноош-Тейн был совсем небольшим, относился он к герцогству Овильштанд. Компаньонка бросила на меня быстрый взгляд, но девичью фамилию её величества я и сама вспомнила. Герцог Овильштанд, родной брат королевы Рании и отец Карлотты, что почему-то второй день не шла у меня из головы, предпочитал жить вместе с семьёй в Вильдебо, негласной столице юга страны. Собственной аристократии здесь не водилось, а все важные должности были выборными – из числа наиболее уважаемых жителей Ноош-Тейна. Так что волшебное слово «столица» приравняло нас едва ли не к благородным леди, а Имельду, работавшую непосредственно во дворце с фрейлинами, и вовсе восприняли как небожительницу.