Инсбрукская волчица - стр. 82
– Смотрите, господин учитель, у Зигель вши!
– Как вши? Где вши?! – девочки вскочили с мест, стараясь увидеть, что же такое разглядела на моих волосах Тильда.
Я замерла, как будто меня ударили по голове тяжёлым предметом. Происходящее казалось дурным сном. Тильда всё тыкала и тыкала пальцем, указывая на что-то. Я скосила глаза и увидела, что по моему каштановому локону, выбившемуся из короткой толстой косы, которую я всегда заплетала, отправляясь в школу, ползет маленькое неповоротливое насекомое.
Математик взревел:
– Зигель! Анна! Вон из класса! Я ставлю вам низший балл! И прошу не являться в школу, пока не приведёте себя в порядок! Я заставлю вас уважать дисциплину! Я заставлю вас уважать гимназические порядки! Я заставлю…
Что он ещё собирался заставить уважать, я уже не слышала. Я вышла в коридор, прищемив дверью вопли Жерди.
После этого я не ходила в школу три дня. Волосы пришлось остричь, а голову намазать сабадилловым уксусом. Когда я на четвёртый день стриженная, как арестант, появилась в классе, я тут же поняла: теперь мишень для насмешек и издевательств не Мила, а я. Разумеется, все понимали, что заразить меня вшами могла только соседка по парте. Но это ничего не меняло. Доводить Милу всем уже наскучило. Её тупое равнодушие и сонный вид никого не заводил. Другое дело я.
Единственной, кто относился ко мне по-человечески, была Симона Кауффельдт. Но так было только, когда мы оставались с нею наедине. Например, когда случайно сталкивались в городе по дороге в школу или со школы. Но стоило на горизонте появиться кому-нибудь из наших одноклассниц, Симона торопливо прощалась со мной и быстро уходила вперёд.
В некоторые дни было особенно невыносимо. Жаба всячески поддерживала травлю. Это называлось «воспитание отстающих силами коллектива». Я тогда совсем не была отстающей, но меня так прочно теперь связывали с Милой, что мне казалось, что мы с ней действительно связаны какой-то невидимой нитью.
Из дневника Ингрид Лауэр
17 сентября 1901 года
Вот и стала я настоящей учительницей! Это не просто частные уроки, которые я давала в последние годы моего обучения в университете. Теперь мне доверен целый класс! Я учу девочек немецкому языку – одному из самых великих языков нашей планеты, на котором говорили и говорят самые передовые личности нашей цивилизации! Мне сейчас так радостно, что даже дух захватывает. Наконец, я могу применить в полной мере все те знания по педагогике, которые с таким старанием я копила в университетские годы в Швейцарии.
Немного о моих ученицах. Они просто прекрасны, каждая в своём роде. Очень живые, любознательные девочки, открытые миру, готовые впитывать знания, отзывчивые на доброе отношение. Я сразу решила, что никогда не буду повышать на них голос, как это делает иногда их классная дама. Также мне не нравится, как ведёт уроки один из моих коллег – преподаватель математики Бекермайер. Он держится так, как будто девочки, едва поступив в гимназию, уже чем-то перед ним провинились. За те годы, которые прошли со времени моей учёбы в гимназии, я подзабыла эту его манеру, и теперь воспоминание о ней стало для меня неприятным открытием.