Инсайт. Книга 1 - стр. 69
Ева спрыгнула со ступенек и вернулась к парадному входу. Там она присела на скамейку. Верхушки елей, залитые закатным солнцем, окрасились в оранжевый. Несмотря на тепло солнечных лучей, туман по Сомнусу стелился постоянно, кроме двух летних месяцев, когда стояла жара. Он спускался с гор и крался через весь город до самого побережья.
Ева вспомнила Дария. Обычно после заката он выходил из портрета, и они полночи разговаривали. Она привыкла к нему. С ним было интересно, он учил ее ценить жизнь. Имея достаточное количество времени, чтобы обдумать свою, Дарий часто говорил мудрые слова. Несомненно, положение, в котором он оказался после гибели, не оправдывает его жестокие карательные методы, но теперь, вспоминая, что вызвало у него такую реакцию, Ева испытывала сочувствие. Она вспомнила насмешки Дожа, о которых сказал призрак: «Он издевался. Он забрал все, что у меня было: мою музыку, мою женщину, мои деньги, славу и признание!»
Теперь Ева испытывала сомнения в том, что поступила правильно. Не было ли решение сжечь портрет продиктовано страхом? Страхом, который она дополнительно подогрела вином и разговорами с Мориусом. Неужели не нашлось бы иного способа? Чем больше Ева думала об этом, тем меньше понимала свои чувства. Она скучала по Дарию, по их разговорам. В конце концов, он, даже будучи в ярости, не причинил ей зла. Был ли иной путь? Или все получилось именно так, как должно было? Случайно ли ее знакомство с лордом? Знать бы наверняка, что Дарий отправился в иной мир, а не застрял в еще более неподходящем для него месте. Жаль, что выяснить это сейчас никак нельзя.
В этих гнетущих думах Ева провела на веранде остаток вечера, а когда там стало зябко и сыро, вернулась в гостевую спальню. На город опускались сумерки, Мориуса все еще не было. Ева легла на кровать. Странное чувство внутри не давало покоя, словно она не в своей тарелке. Хотелось выбраться. Из дома, из сада, из кожи, из самой себя. Было невыносимо тесно. Неужели это чужие стены так на нее подействовали? Сильно заболела голова. Ева повернулась на бок и попыталась заснуть. Сквозь дрему она услышала, как внизу хлопнула дверь, а после раздались неровные шаги. Похоже, вернулся Мориус и, хромая, направился в свою спальню. О цветах она спросит его утром.
Спала Ева чутко и беспокойно, вновь видя эти сны, где она с незнакомым ей отцом чему-то учится, где бродит одна по большому мрачному дому, заглядывает в его потайные уголки, собирая лицом и волосами паутину. Шум, доносящийся с улицы, вырвал Еву из тревожной дремоты. Она встала и выглянула в окно. На Сомнус опустилась ночь, но луна хорошо освещала лес, горы и сад. Ева увидела за оградой двух людей, которые везли на тележке что-то белое. Может, это Соллер с Цербером? Ева прислушалась. Она различила голоса мужчин. Нет, это не ее друзья. Послышались шаги на втором этаже: торопливые и неровные. Мориус спустился в холл и вышел на улицу. Из своего окна Ева не видела калитку, поэтому внимательно слушала. В тишине ночи она легко различала слова.