Инсайт. Книга 1 - стр. 33
— И из-за этого ты решилась переехать?
— Да! А как бы поступил ты? Вокруг тебя полно людей, но все либо делают вид, что не замечают, либо опасаются подходить к тебе близко. А за глаза зовут чокнутым.
— Последние несколько лет у меня похожая ситуация… Правда, меня действительно никто не видел до тебя. Но, пожалуй, ты права. Если бы такое было с детства, я бы уехал туда, где меня никто не знает.
— Так я и сделала. Мои друзья не знают, почему я покинула Гланбери. Ты единственный, кому я рассказала.
— И я сохраню твой секрет, — заверил призрак. — А лекарства, за которыми они поехали? Для чего они?
— Сколько себя помню, я пью их регулярно. Мать снабжает травами та знахарка. Ну, что спасла меня четырнадцать лет назад. Она говорит, что если я не буду их пить, то мне и другим людям будет угрожать опасность.
— Какая странная болезнь, — заметил музыкант.
— Похоже, это не просто болезнь, — вздохнула Ева. — Однажды мы с матерью вместе ходили к ведьме. Мне велели остаться на улице, я скучала, рисовала палкой на земле. На руку мне сел красивый жук: красный с черными круглыми пятнами на спинке. Я побежала в дом, чтобы показать маме, но, подойдя к двери, услышала, как ведьма говорила, что подготовила для меня свежие цветы, чтобы блокировать проклятье. Я сильно испугалась. По дороге домой я спросила маму об этом, но она велела мне молчать.
В этот раз они проболтали почти полночи, и часам к трем Ева почувствовала себя очень уставшей. Призрак остался в гостиной один. Он устроился в кресле, наблюдая за догорающими поленьями. Не знающий сна два десятка лет, он уже успел подумать обо всем на свете. Но с появлением новой подруги в его голове зароились свежие мысли. Что, если она согласится помочь узнать правду: почему Электа так поступила с ним? Ева казалась ему доброй и участливой. К тому же она прекрасно понимала тяжесть одиночества. Душа Дария ожесточилась за последние годы, и он отчаянно нуждался в друге и был благодарен судьбе за такой подарок. В задумчивости он провел остаток ночи, сидя в темной гостиной, в очаге которой яркими пятнышками светились тлеющие угли.
Ева проспала почти весь день. Проснувшись, она, по обыкновению, обошла сад, после чего вернулась в дом и до вечера раскладывала высушенные травы в баночки, прикрепляя к ним бирки. Ева нервно поглядывала на часы: по ее подсчетам капитан с Цербером — так Раснарию с намеком на «трехглавость» в шутку называл Стром — уже должны были вернуться. Они обещали быть с ней в ее день рождения. А она обещала Дарию познакомить его с друзьями. Погруженная в свои мысли, Ева буквально подпрыгнула на месте от сильного стука в дверь.