Инноминаты: Медный кубок - стр. 12
Ах! Его голова пошла кругом, вызывая тошноту и приступ ноющей боли в висках. Впрочем, не только у него одного. Если судить по мрачному лицу Фаанга, то хозяину безымянной двери приходилось куда хуже. Перемены в интерьере совсем ему не нравились. А тёмные круги под глазами свидетельствовали о недосыпе и, возможно, о непрекращающейся мигрени.
– Нашли что-нибудь? Хотя бы имя? Назовите его мне, – с раздражением потребовал Фаанг, падая в кремовое кресло, напоминавшее аппетитную композицию из кусков чизкейка.
– Да, – Семён Семёнович кивнул в сторону сахарной девы. – Её зовут Александра Дмитриевна Шахова.
На его слова воплощение кондитерской фантазии никак не среагировало. Зато Фаанг зло цыкнул сквозь зубы и начал потирать лоб так, как это делают люди, у которых адски болит голова.
– Ки́ля7! Сгинь уже! – рявкнул он, и сахарная дева, испуганно ойкнув, рассыпалась по полу прозрачными мелкими кристаллами.
Странно, стоило ей исчезнуть, как боль в висках Семёна, а также тошнота, тут же отступили.
– Руфа, проследи, чтобы Акулина, покуда не обуздает жажду, не высовывалась со своей чёртовой кухни. Заодно принеси мне выпить, – Фаанг тяжело вздохнул и откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
Семён Семёнович почувствовал себя не в своей тарелке. Нет, его не выгоняли, но нежелательность присутствия ощущалась даже на кончиках ушей.
– Что ж… – он не успел сказать: «пожалуй, пойду».
На столике с глухим стуком опустилась кружка с горячим напитком, от которого потянуло приятным ароматом ягод и корицы. Семён даже зажмурился, вдыхая сладковатый запах. Когда же открыл глаза, то увидел перед собой сиреневую жижу в стеклянном бокале. Сверху в качестве украшения плавали два лепестка мяты, на которых лежала разрезанная дольками клубника.
– Черничное смузи для остроты зрения, – пояснила явившаяся из ниоткуда Акулина и тут же исчезла.
– М-м-м… клубничка в смузи для шалостей в джакузи? – выдала тут же Руфина. Рыжая бестия нависла над Семён Семёновичем, бесстыдно упираясь грудью ему в затылок. Ситуация идиотская донельзя, но что поделать? Терпи, майор, терпи! Не давай нечисти повода резвиться и дальше.
– Выглядит аппетитно. Обязательно попробую, Александра Дмитриевна, – Семён Семёнович обратился к сахарной деве, которой в зале уже и след простыл. При этом он старательно игнорировал Руфину с её пошлыми выходками.
– Это не её имя, – не открывая глаз, произнёс Фаанг и, щёлкнув пальцами, указал на соседний эклеровый диван. – Руфа, на место!
Рыжая бестия зашипела, а после вцепилась пальцами в плечи Семён Семёновича. Не успел тот опомниться, как Руфина изобразила элемент упражнения на брусьях, используя его тело в качестве спортивного снаряда. Будь она настоящей девушкой, то неизвестно чем бы закончилось её выступление. Но бестия – часть замирья, а значит, адекватная физика, как и логика, на неё не действуют.