ИНКУРАБЕЛЕН - стр. 5

Схоронили. Девять дней, сорок… соседи приходили.

Брат ее не приехал. Он большой медицинский начальник в областном центре. А я успокоился, написал письмо в «скорую», чтобы в инструкцию на перевозку больных непременно вставили пункт: бинтовать ноги, как профилактику эмболии. В ответ пришло обычное: «Спасибо, мы рассмотрим ваше замечание, виновных накажем, примем все меры, чтобы такого не повторялось»!

Дети предложили мне к ним перебраться, в город.

– С ума сошли? Куда я хозяйство дену? Мамка тут лежит, опять же, мои родители… нет, буду здесь доживать.

И опять мой аппарат звонит раз в неделю. По четвергам. «– Ну, ты как, папа? – Номально».

Вдруг осенью звонок невпопад… снимаю трубку.

– Узнаешь, бродяга?

– Не сразу, уточните, – узнал я говнюка, не сразу, а когда вспомнил, решил уже не сознаваться, ибо зол был на него.

– Шурин[6] твой! Вспоминай!

Вот теперь как бы вспомнил. Да, Степанов Женька! Вот уж, действительно, кто из нас бродяга?

– Жека! Ты? Где сам, чем занят? Чего Варвару проводить не приехал? – решил я сразу ему высказать обиду – телеграмму прислал с соболезнованием. Дрон с цветами.

– Из главнюков поперли, – жалуется, – говорят, дай дорогу молодым! Володька, а ты вообще не допускаешь, что бывают в жизни ситуации, когда не все можется, то, что хочется?

–

И что же с тобой было? – осведомляюсь.

–

Коленки мне меняли, обе… эндопротезы. Я как раз только гипс снял. Сам понимаешь, дальше сортира не ходок был. Теперь, как железный дровосек… Ну, меня под это дело из главнюков списали… Хорошо хоть на операцию дали квоту.

– Значит, как и я – на пенсии? Старая школа уже никому не нужна… Все изменилось.

– Ну, не скажи, брат, мы хоть и старые, но крепкие. А?

– Спорить не буду… я порой думаю, была бы где-нибудь опять заварушка, бросил бы все к черту и опять к столу встал бы… ВПХ[7] – вечна!

– Согласен, дружище. Дело у меня к тебе государственной важности.

Темнит Женька. Ну, какое у пенсионера может быть дело? Впрочем, сколько его помню – он скользкий… когда он на последнем курсе понял, что руки у него из задницы, и толком нигде себя развить, как врача, не сможет… он взял ординатуру на кафедре Организации здравоохранения и истории медицины. Работала древняя, как все медицинское студенчество, мудрость: отличники становятся врачами, а двоечники – главврачами! Шагал он с одной чиновничьей должности на другую… Дорос до зама главы департамента здравоохранения области, а там его карьерный возраст вышел, и Женя покатился вниз…

– Ну, если только государственной, а иначе – пошел вон!

– Я тут на общественных началах в облздравотделе, как бы консультант.