Инклюзиция - стр. 38

Между тем жуткий гул за окном затих, и сам он тоже вскоре погрузился в сон.

Данила проснулся с ощущением гнета, будто кто-то невидимый давил на грудь. Воздух в комнате был густым и тяжёлым, будто в нём растворилось что-то чужеродное. Он выпрямился, оглядывая тёмные углы, где прятались тени. Ночные кошмары не отпускали: глухие, вязкие звуки, будто что-то огромное ползло под землёй, не оставляли в покое.

Проведя рукой по лицу, он стер липкий пот и попытался взять себя в руки. «Это всего лишь сон», – сказал он себе, но ощущение тревоги не проходило.

Данила осторожно поднялся, стараясь не разбудить Милу и Татьяну Павловну. Половицы под ногами скрипнули, и он замер, затаив дыхание. Комната встретила его затхлым запахом и сыростью, от которых он отвык, мерно вдыхая ночной воздух.

Он подошёл к окну и отодвинул пыльную занавеску. За стеклом улицы исчезли в тяжёлом и неподвижном тумане. Всё вокруг было мёртвым и пугающе тихим, словно сам город боялся потревожить то, что пришло на его улицы. Данила всмотрелся в эту пустоту, но на сей раз ничего не увидел.

Собравшись с мыслями, он направился к своему рюкзаку. Руки автоматически проверяли снаряжение: нож лёг в крепление на поясе, фонарь перекочевал в боковой карман, а старая фляга с водой надёжно пристроилась в отделении рюкзака.

– Куда собрался? – раздался сонный голос за его спиной.

Данила обернулся. Татьяна Павловна уже сидела, завернувшись в одеяло. Её лицо выглядело уставшим, но глаза смотрели внимательно, будто пытались прочесть его мысли и желания.

– Нужно проверить улицу, – коротко ответил он. – Ночью были странные звуки.

– Один пойдешь? – её брови сдвинулись, а в голосе послышалось беспокойство.

– А кто ещё? – он твёрдо посмотрел на неё. – Если черви близко, лучше знать заранее.

– Безумие, – хриплый спросонья голос Милы прозвучал из угла. Она села на диване, сонно протирая глаза.

– Безумие – сидеть здесь и ждать, пока они найдут нас, – возразил Данила, застёгивая ремень.

– Ты хоть понимаешь, ЧТО там может быть? – Мила поднялась, накидывая куртку на плечи. Её движения были резкими, как у человека, который пытается подавить страх всеми силами.

– Я понимаю, что это нужно сделать, – сухо ответил он.

– Ты всегда такой упрямый? – её голос прозвучал резко, но в нём сквозила тревога.

– Достаточно, – тихо вмешалась Татьяна Павловна. – Если ты решился, будь осторожен.

Мила подошла ближе, и её лицо стало напряжённым.

– Дань, это глупо. Ты хоть понимаешь, что можешь не вернуться?!

Он отвернулся, поправляя ремень рюкзака.

– Если мы будем сидеть и ждать, это точно будет глупо, – бросил он через плечо, готовый отправиться наружу.