Информационное телевидение в политическом процессе постсоветской России - стр. 27

. Базис в виде искусственно вложенных потребностей постоянно подкрепляется пропагандой, оперирующей понятиями «свой – враг». Языковыми и технологическими приёмами размываются границы между политикой, бизнесом и развлечениями, облегчая тем самым осуществление враждебного человеку курса правящей элиты.

В том же направлении, только с позиций психологии, статистики и теории информации, строил свои рассуждения А. Моль, придя в итоге к аналогичным выводам – в частности, о формировании под воздействием СМИ «некритического мышления». Подробнее об этом будет рассказано в следующем параграфе данной главы. Некритическое политическое сознание способствует деидеологизации и деполитизации политики. В третьей главе этот процесс будет проиллюстрирован на примере российской избирательной кампании 1999–2000 гг.

Другой способ контроля: телевидение, выступая единым фронтом с администраторами общества, может насаждать «ложную конкретность» (так Г. Маркузе называет сведение всеобщего неблагополучия к частным неприятностям).

Таким образом, массовой культуре, которую олицетворяет собой телевидение, принадлежит главная роль в формировании «одномерного человека», т. е. индивида, не способного относиться к данной реальности критически и неспособного разглядеть альтернатив этой реальности. Абстрактную неудовлетворённость или осознанное недовольство (проявления иррациональной действительности) массовая культура успешно гармонизирует с видимостью рационального благополучия.

Мнение Г. Маркузе по поводу роли СМИ в создании, поддержании и воспроизводстве репрессивной общественной организации хорошо демонстрирует простой пример: «Простое отсутствие всех рекламных и всех независимых средств информации и развлечения погрузило бы человека в болезненный вакуум, лишающий его возможности удивляться и думать, узнавать себя (или, скорее, отрицательное в себе) и своё общество. Лишённый своих ложных отцов, вождей, друзей и представителей, он должен был бы учить заново эту азбуку. Но слова и предложения, которые он сможет построить, могут получиться совершенно иными, как и его устремления и страхи»95.

Другими словами, для освобождения и переоценки потребностей необходимо ущемление нужд и форм удовлетворения потребностей, организующих жизнь в этом обществе. Поскольку вследствие манипуляции на поддержку общества эксплуатации мобилизованы ранее несовместимые противоположности, в том числе и угнетаемые слои, единственную ставку Г. Маркузе делает на бунт аутсайдеров.

Таким образом, мы видим, что по сравнению с классическим марксизмом неомарксисты изменили взгляды на соотношение ролей базиса и надстройки. Вспомним, что К. Маркс называл культуру надстройкой над экономическим базисом. Сторонники критической теории не отвергали этот тезис, считая, что культурная индустрия, производящая посредством СМИ массовую культуру, это бюрократизированная, искусственная структура, а отнюдь не реальный феномен. Тем не менее за ней признали возможность обратного влияния на экономическую основу общества, тем самым признавая за культурой (включая, разумеется, средства массовой информации) и некоторое самостоятельное, независимое значение