Инанта Грёза. Путник - стр. 4
– Эх, пацаны, нашли вы приключений на свою… заднюю мыслительную часть! – сокрушается Игорь, сбрасывает на землю сумку, приказывает мне отойти в сторону и не бояться. Я встаю у стены и не сильно боюсь. Я знаю, что Игорь служил в каких-то очень специальных морских войсках на Дальнем Востоке, и что этим четверым дуракам сейчас придётся не сладко.
Драка начинается, и через пару секунд ко мне, под стенку, отлетает один из «группы поддержки»: круглое щекастое лицо, кровь из разбитого носа. Он медленно, неохотно поднимается с земли, в мелких глазах – злость и растерянность.
– Нападай, Щур, какого хрена стоишь! – рявкает ему главарь, «ван-дамчик». – Мы его уроем!
Щекастый отирает кровь ладонью, хватает из кучи битого кирпича здоровенный отломок, свирепо мычит и идёт к Игорю сзади. Игорь занят другими и его не видит.
– Сто-ой!.. – в испуге-отчаянье кричу я, бросаясь за ним, повисаю у него на руке, сжимающей отломок.
Он пытается стряхнуть меня, пинает ногой, а я впиваюсь зубами ему в руку, повыше кисти. Я чувствую, как мои зубы прокусывают кожу и погружаются в мясо; они сомкнулись бы, если бы не упёрлись в кость. Я слышу над собой его вопль. Что-то ударяет меня вскользь по голове и по плечу. Я разжимаю зубы. Он отшвыривает меня в сторону, я падаю на землю. Боль в затылке. Тьма.
Я открываю глаза. Меня тормошит Игорь.
– Люда, Людочка! Что с тобой? Сильно болит?.. где болит?
– Немножко… затылок…
– Вроде, крови нет.
– Об землю просто… слегка… Да проходит уже. Проходит, – я встаю с его помощью, оглядываюсь. – А где эти гады?
– Смылись. Поняли, что можно и без башки остаться.
У Игоря самого разбита губа и ссадины на лбу и на руках. Я трогаю свои губы. Они тоже в крови.
– Это не твоя кровь, – улыбается Игорь, доставая платок, вытирая мне губы. – Ты его, конечно, здорово грызанула. Но полезла зря.
– Он бы тебя – камнем по голове.
– Это – вряд ли. Хотя… Ну, молодец, сестрёнка. Выручила. А зубки твои он надолго запомнит.
– Мама в ужасе будет, когда нас увидит, – говорю я с приятным тщеславием.
– Да уж, – соглашается Игорь.
Годы спустя, вспоминая это первое своё наважденье и пытаясь постичь то, что со мною потом стало происходить, я подумала, что душа человека – намного причудливей, чем воображается нам. Что душа человека существует не только в настоящем. Она занимает и бережёт всё пространство его прошлого и даже тайком может проникать в будущее. Душа живого человека. Живого… И если мне, моей сущности, моему сознанью, удалось переметнуться в тот неблизкий кусочек прожитой жизни, принадлежавшей незнакомой девочке Люде (болезнь моя стала тому причиной, либо другое что?), значит, той девочки Люды…почему ж девочки?.. наверное, женщины Людмилы?.. уже не было к тому времени на свете. Иначе, никак не получилось бы, не вышло бы у меня.