Империя и одиссея. Бриннеры в Дальневосточной России и за ее пределами - стр. 39
Но на этом унижения не кончились. После почти 8-месячного похода около 40 кораблей Тихоокеанской эскадры наконец достигли Цусимского пролива между Японией и Кореей. Адмирал Того, как и предсказывал капитан «Александра III», уже их ждал. Крупнейшее в эпоху додредноутных броненосных кораблей морское сражение длилось недолго. 19 кораблей было потоплено, 2 взорваны своими экипажами, среди них 7 броненосцев, 6 крейсеров и 5 миноносцев. Погибло свыше 5 тысяч человек, более 6 тысяч было взято в плен. Япония потеряла всего 117 человек.
К тому времени президент США Теодор Рузевелт уже несколько месяцев предлагал выступить посредником в мирных переговорах между Россией и Японией. Через десять дней после практически полного уничтожения российского флота царь Николай согласился отправить в Портсмут, Нью-Хэмпшир, высокопоставленного посланника для ведения мирных переговоров. Им стал не кто иной как Сергей Витте, кем Николай ранее пренебрегал, а после переговоров даже наделил титулом. На исход переговоров могло повлиять его демократическое поведение в Нью-Хэмпшире:
Я самым любезным образом исполнял все эти просьбы, свободно допускал к себе корреспондентов и вообще относился ко всем американцам с полным вниманием, – писал он. – Этот образ моего поведения постепенно все более и более располагал ко мне, как американскую прессу, так и публику… Я не сомневаюсь, что такое мое поведение, которое налагало на меня, в особенности по непривычке, большую тяжесть, так как в сущности я должен был быть непрерывно актером, весьма содействовало тому, что постепенно американское общественное мнение, а вслед за тем и пресса все более и более склоняли свою симпатию к главноуполномоченному русского Царя и Его сотрудникам[51].
Мирные переговоры шли, пока японцы хозяйничали на Сахалине, а адмирал Того намеревался взять весь Владивосток в заложники. Именно этого с ужасом ждали все жители города – особенно после того, как газета «Джапэн Таймз» написала, что «раз пролив Мамия [Татарский] в наших руках, блокада Владивостока станет предприятием весьма действенным»[52]. Для пароходной компании Жюля Бринера возможность вооруженной блокады города виделась особенно жуткой.
Когда в конце августа Портсмутский мирный договор был подписан (что принесло упорному борцу за него Тедди Рузевелту Нобелевскую премию мира), «международный город» Владивосток Россия все же не сдала.