ИМХО - стр. 30
Абсолютно белая, как первый выпавший снег, по полю кругами носилась кобылица, кувыркаясь в пшенице, падая на спину и взбрыкивая при этом копытами. После ее действия на сельхозугодиях оставались круги, которые в реале уфологи встречают на полях и считают делом конечностей инопланетян. С какой целю самка коня устраивала здесь паркур, было не ясно, но нам и не требовалось это разгадывать, а вот обуздать кобылу необходимо.
Мы подкрадывались со скоростью черепахи, чтобы не обнаружить себя. Валька, так та вообще в инвиз ушла, ей проще с таким умением, а мне приходилось пузом считать неровности пахотного участка. Постепенно расстояние сокращалось, а лошадь словно и не замечала нас. И вот я уже на расстоянии прыжка. Делаю его в тот момент, когда кобыла поднимается со спины на ноги. Я не силен в лошадях, поэтому не понимаю людей, которые восторгаются красотой и грацией этих животных. По мне так самое обычное. Ничем не лучше слона или шимпанзе, у каждого свои прекрасные черты. Но эта кобыла была царицей лошадей. Не влюбиться в такое животное было просто невозможно. Лебяжья шея, тонкие, но мощные ноги. Она словно парила над землей. А после моего прыжка и падения ей на спину, иллюзия парения переросла в уверенность.
Как только я упал на круп, сразу схватился за гриву обеими руками, намотав жесткий волос, которые резал пальцы в кровь, себе на кисти. Боль потерпим, а вот падать нельзя никак. Для еще большей устойчивости или усидчивости, припал к крупу максимально ближе, а ноги вжал в ее тело. Что тут началось! Кобыла пронзительно заржала, поднялась на дыбы, пытаясь сбросить незапланированного ездока. Слава Бону, кувыркаться не додумалась, а то бы точно раздавила. Вместо этого мы понеслись к звездам, которые горели на ночном небе. Узнавать и запоминать неизвестные созвездия времени не было. Все силы были брошены на то, чтобы усидеть. Лошадка подо мной напоминала истребитель СУ-61 шестого поколения, выписывая фигуры высшего пилотажа и выдавая до 5 Махов. Я же себя ощущал летчиком-испытателем, который совершенно неожиданно для него оказался на обратной стороне лобового стекла кабины. Голова кружилась, только что я видел землю, а вот уже и небо. То мы падали, как на американских горках, то начинаем крутится в фигуре высшего пилотажа – «бочке». Меня мотало нещадно, сам офигевал от себя, как я умудрялся держаться. Сколько длились мучения, сказать не могу. 10 минут, час, сутки, год? Время растянулось липкой патокой. Но вдруг мытарства закончились. Кобыла пошла ровным ходом по облакам, опускаясь к земле и снижая скорость. И вот она ступила на твердую поверхность и человеческим голосом сказала, остановившись: